Франц Осипович Шехтель (1859-1926), гениальный архитектор русского модерна, создал в Москве около 80 зданий, целый «город в городе».
В их числе не только уникальные особняки для богатейших российских купцов и промышленников: Рябушинского, Морозова, Смирнова, но общественные здания, составляющие общенациональное культурное наследие. Среди них и Ярославский вокзал, ставший вратами к северным территориям страны, и Московский художественный театр, над созданием которого зодчий трудился абсолютно безвозмездно и множество других.
Федор Осипович писал друзьям: «Работаю очень много. И я этому рад! Без работы я был бы никуда не годен, как часы, должные заводиться аккуратно и постоянно».
Шехтель превыше всего ценил красоту мира. И никакое другое творение мастера не показывает это более ярко, как собственный дом архитектора. Построенный им в 1896 году в Ермолаевском переулке, 28 особняк стал для Федора и его жены Натальи счастливым семейным гнездышком на долгие 14 лет.
Неподалеку от Патриарших прудов, на пересечении Трёхпрудного и Ермолаевского переулков Шехтель выкупил небольшой земельный участок. В старину на этом месте стояла пятиглавая церковь священномученика Ермолая. Снеся ветхие деревянные постройки, архитектор построил двухэтажный дом, решив воплотить в нем все свои заветные творческие идеи. Именно этот особняк явился колыбелью русского модерна, прославившего архитектора в веках.
Он, 37-летний театральный художник, лишь недавно твердо избравший для себя архитектурное дело, в письмах к другу Николаю Павловичу Чехову шуткой называл свой новый дом «избушкой непотребной архитектуры». «Извозчики не могут понять: что это такое? – смеялся он. – Принимают мое жилище то за лютеранскую кирху, то за синагогу».
За ступенчатой кирпичной оградой с витой кованой решеткой, высится настоящий замок с круглой башней, увенчанной конусовидной кровлей. Огромное окно на здании охристых тонов когда-то оплетали вьющиеся растения. Главный вход был устроен в шестиугольной башне справа. Над ним - изысканная мозаика, выполненная в мастерской В.А.Фролова по эскизу Шехтеля - на золотом фоне 3 лиловых ириса, как 3 периода земной жизни: бутон, цветущий ирис и увядающий. А, также, 3 символа - латинская буква S - начальная буква фамилии архитектора и число 96 - год постройки дома.
Попадая внутрь, сразу понимаешь, что внутреннее пространство дома главенствует над внешней архитектурой. Здесь Шехтель впервые применил принцип проектирования «от внутреннего к внешнему», ставший впоследствии его визитной карточкой. Исходя из него, вначале планируются помещения в доме, а затем внешний фасад. Интерьер словно источает спокойствие и благополучие. Разноплановые объемы помещений и пятна цветных витражей взаимодействуют между собой, подчиняясь лишь одному правилу – создавать комфорт и уют для его обитателей. В холле – резные деревянные панели конца XIX века. Во всем доме сохранился подлинный деревянный паркет. Из прихожей можно попасть в обширную гостиную и столовую или в приватную каминную. В центре здания – дубовая резная лестница, закручивающаяся вокруг башни-фонаря ввысь. Весь дом ветвится и растет из этого места, не подчиняясь никаким законам симметрии. Вокруг лестницы хороводом расположены кабинет с камином, столовая и гостиная. На верхнем этаже – спальни. Гостиная разделена аркой на две части, это наибольшая комната в особняке. Светлый цвет стен делал ее выигрышным фоном для украшавших некогда стены картин («Садко» Врубеля, «Самарканд» Сарьяна и «Масленица в Париже» Рериха). Притягивающая внимание деталь здесь — кованая решетка, а на ней - маски греческих сатиров.
Самое примечательное помещение в доме - кабинет архитектора, украшенный большим «средневековым» камином из родосского мрамора. Камин декорирован лепными изображениями мифических существ – сфинксов, химер и грифонов. Кажется, что в своем доме Шехтель стремился оживить забытую средневековую балладу. На стенах некогда висели шедевры личной коллекции живописи и собственные эскизы. Рядом с камином – шкаф со встроенными в створки витражами, похожими на старинные работы ювелирного искусства. В схематическом осмыслении растительных орнаментов особенно заметны веяния ар-нуво. Естественный свет проникает через широкое окно, верхний ярус которого оформлен витражами-клеймами на рыцарские темы. Освещение комнаты меняется с течением дня, и цветные блики на золотистых стенах являются оригинальной чертой интерьера. Витражи и светильники в доме, как и почти во всех проектах архитектора, созданы по его личным эскизам. Потолок оформлен массивными деревянными балками, в центре – кованая люстра с примостившимися на ней миниатюрными дракончиками. Вверху, куда ведет небольшая спиральная лестница, за резными деревянными перилами – галерея, где некогда размещалась богатая библиотека Шехтеля. К сожалению, именно свои бесценные книги мастер впоследствии вынужденно распродавал, спасаясь от голода постреволюционной разрухи.
В стенах особняка побывало множество известных личностей своего времени: Антон Чехов, Михаил Врубель, Константин Коровин, Леонид Собинов, Исаак Левитан, Савва Морозов…
В 1910 году Шехтель с семьей переезжает в новый дом на Большой Садовой, а особняк в Ермолаевском переулке попадает к почетной гражданке Е.Я. Дунаевой. В наши дни особняк имеет статус памятника истории и культуры федерального значения и, к счастью, сохранился до нас практически в первозданном виде. Сейчас здесь работает посольство Уругвая.
Федор Шехтель создавал особняки для богатейших людей России и до революции занимал достойное место в обществе (гонорар архитектора составлял 10% от стоимости здания). Стал академиком архитектуры, не получив формально высшего образования (был отчислен, предпочтя работу учебе, чтобы помогать семье). Занимал высокие посты и при советской власти: был председателем Архитектурно–технического совета Главного комитета государственных сооружений (1921-1923), председателем художественно-технической комиссии при НТО ВСНХ, преподавал во ВХУТЕМАСе и, практически, не получал за это ни копейки. Но никогда не был скуп: за многие общественные проекты, например, строительство МХАТ, брался бесплатно. Строил церкви: храм Святого Николая в Соломенной сторожке или храм Святой Троицы в Балакове Самарской губернии, не считая многочисленным малых молелен и часовен. Немец по крови, он считал себя русским зодчим. И в 1914-м году принял православие, сменив имя Франц на Федор.
Но жизнь художника, прославившего русское искусство, закончилась трагически. После революции 1917 года Фёдор Осипович остался в России. Он искренне пытался быть нужным новой Стране Советов. Семью Шехтеля выгнали из собственного дома, поселив в проходную коммуналку. Работы для гениального зодчего, строившего для богатейших москвичей, практически не было. Пенсии в 75 рублей, назначенной ему лично Луначарским, не хватало даже на лекарства для больной жены. Умер Федор Осипович 7 июля в возрасте 67 лет от рака желудка и практически без средств к существованию.
Сегодня по его проектам изучают историю архитектуры, а во вселенной есть малая планета Шехтелия, названная в 1987 году в его честь. Ф.О. Шехтель писал:
«Творчество дает нам бесконечное счастье, оно очищает от всякой скверны и ведет нас к возрождению. Иначе, зачем мы здесь? Конечно же, для Любви и Искусства!»
