Обстоятельства смерти Святителя Филиппа, Митрополита Московского и Всея Руси об утверждении Президента России Владимира Путина 30 августа и 3 сентября 2021 года, что и Малюта Скуратов, и сам Царь Иоанн Васильевич могут быть непричастны к смерти Святителя Филиппа. 

Кому подобает нам доверять более: клятвопреступникам иноземцам Таубе и Крузе, предателю Андрею Курбскому, осужденному приставу Стефану Кобылину — либо составителям Покаянного Синодика, то есть, в том числе, самому Православному Царю Иоанну Васильевичу Грозному, свидетельствам благословенного Царя Алексея Михайловича и составителям Соловецкого летописца конца XVI века, Коряжемских и первых русских печатных Святцев, и самой Церкви, прославившей митрополита Филиппа как святителя и исповедника, но не как мученика и страстотерпца?
22 октября 2021года

Президент России Владимир Владимирович Путин на встрече с губернатором Тверской области Игорем Руденей 30 августа 2021 года заявил, что есть разные мнения историков об обстоятельствах смерти святителя Филиппа (Колычева), Митрополита Московского и Всея Руси. Развивая свою мысль в ответе на вопрос Сергея Брилева на Восточно-Экономическом форуме, Президент России указал, что Малюта Скуратов, один из руководителей опричнины в то время, возможно, мимо монастыря, где находился святитель Филипп, вообще не проезжал, или проезжал, но мог не иметь никакого отношения к смерти святителя Филиппа. 

В дискуссии, разгоревшейся после этого, прозвучали обычные либерально-масонские и большевицкие штампы о Царе Иване Васильевиче Грозном. Так, Николай Сванидзе на радио "Эхо Москвы" заявил, что Царь Иван Васильевич Грозный не только виновен в убийстве святителя Филиппа, но и уничтожил почти весь Новгород, и после него Новгород уже не поднялся, что явно не соответствует фактическим обстоятельствам . Профессор Московской Духовной Академии протоиерей Владислав Цыпин в публичных комментариях слов Президента России о Малюте Скуратове заметил, что жития святых не являются каноническими соборно утверждаемыми текстами и могут исправляться в случае обнаружения исторических недостоверных данных. Дмитрий Быков в "Новой газете" обвинил представителей Русской Православной Церкви в том, что они следуют всем указаниям руководителя Государства и якобы готовы исправлять Священное Писание и Священное Предание Церкви. В своих виршах Быков умудрился оклеветать и Президента, и Церковь, изобразив ее какой-то угоднической политической организацией, и оскорбить чувства верующих, для которых Церковь является святыней. 
Известно, что Царь Иван Васильевич Грозный, первый Русский Царь, Православный Государь, Помазанник Божий, принял эстафету правления от Ромейских Православных Императоров и успешно правил страной около полувека, побеждая ее врагов (и внешних, и внутренних); он увеличил вдвое и территорию, и население России. Он сохранил в чистоте Православную Веру, отверг предложения об унии с Римом, боролся с ересями, значительно приумножил количество храмов, монастырей и монашествующих. И он же является одним из главных раздражителей как либералов и масонов, так и большевиков, выросших, что называется "из одного гнезда".  

Негоже поддаваться на провокационный шум, поднятый царененавистниками. Давайте лучше еще раз попробуем спокойно разобраться, что же произошло с митрополитом Филиппом. 

I. Первоисточники о насильственной смерти
митрополита Филиппа
Исследуя источники, сообщающие обстоятельства кончины святителя Филиппа, произошедшей 23 декабря 1569 года, мы, несомненно, должны отдать приоритет наиболее близким к этому событию источникам, которых крайне мало. Конечно, опираться надо на те из них, которые не уличены в заведомо недостоверной информации. 

1) Первый источник, сообщающий о якобы насильственной смерти святителя Филиппа – это послание 1572 года ливонских авантюристов Элерта Крузе и Иоганна Таубе к Готхарду Кеттлеру, герцогу Курляндскому и Семигальскому  (историк А.И. Браудо высказывает соображения, заставляющие думать, что в действительности "Послание" было направлено к литовскому гетману Хоткевичу, а не к Кеттлеру ). 

Ливонские рыцари Крузе и Таубе были взяты в плен русскими войсками в 1562 году, во время Ливонской войны и, пробыв в плену несколько лет, в 1567 году они будто бы поступили служить в российское войско, где, по их собственному выражению, своими льстивыми речами заслужили определенное положение. В 1570 году они участвовали в осаде Ревеля под руководством датского принца Магнуса (в то время вассала Царя Иоанна Васильевича Грозного), которому обещали способствовать в сдаче крепости, но обманули его и бежали с поля боя в Дерпт. В Дерпте эти беглецы вновь предали Царя Иоанна и пытались поднять восстание немецкого населения, а после неудачи сбежали к польскому королю Сигизмунду. Само пребывание наемников Крузе и Таубе в вооруженных силах России вполне убедительно: у Царя Иоанна в войске служили многие иностранцы. Но вот факт их пребывания в составе опричного войска никакими свидетельствами, кроме их собственных слов, не подтвержден. Согласно известному окладному списку опричников, никаких иностранцев в их числе не было вовсе. Да и не могло быть, так как они не были православными, а Опрична была не только светское государственное учреждение, но и учреждение духовное по строительству Православного Царства. Называя себя опричниками в своем "Послании", адресованном иностранцам, Крузе и Таубе хотели придать себе и своим словам больший вес и указать на достаточную близость к Царю Иоанну. 

В своем послании Крузе и Таубе утверждали, что митрополит Филипп был задушен Малютой Скуратовым в Тверском Отроче монастыре с помощью веревки, а тело его было выброшено в Волгу . Фактически, они говорят о публичной казни митрополита, которую другие источники (за исключением, быть может, Андрея Курбкого) не подтверждают. Как известно, святые мощи святителя Филиппа были обретены в 1591 году  нетленными в его гробу, покоившемся за алтарем Успенского храма Тверского Отроча монастыря, и, естественно, тело его в Волгу, которая в середине зимы покрыта толстым льдом, не выбрасывалось. Таубе и Крузе утверждают, что святителю Филиппу в год его сведения с митрополичьего престола было 79 лет, в то время как "Житие" святителя Филиппа называет годом его рождения 7015/1507 от Сотворения мiра, то есть в 7077/1568 году ему было 62 года. Это значит, что Таубе и Крузе либо вообще в глаза не видели митрополита Филиппа, либо он имел вид на 17 лет старше своего возраста.

Таубе и Крузе пишут, что поход на Новгород из Александровской Слободы Царь Иоанн Васильевич якобы начал 20 января 1569 года, 30 января был в Клину, а Митрополит Филипп опричниками якобы был задушен в феврале 1569 года! Из многочисленных материалов других достоверных источников  известно, что этот поход Царь начал в середине декабря 1569 года, то есть на 11 месяцев позже! А умер митрополит Филипп, согласно "Житию", 23 декабря 1569 года, либо, как установила Церковь по Прологу 1659 года  и по указу Царя Алексея Михайловича, 9 января  1570 года.  Такая "достоверность" в датах передвижения опричного войска, к которому причисляли себя Таубе и Крузе, свидетельствует о том, что они не участвовали в этом походе, а информацию о нем получили много позже, не являлись очевидцами этих событий и потому путаются в датах. Таубе и Крузе путают и родовую фамилию святителя Филиппа, сообщая, что он то ли из Колычевых, то ли из Челядниных! Видимо, с 1667 года они проводили большую часть времени в русских войсках в Ливонии и не могли знать, что происходит в Москве, Клину, Твери, Новгороде, Пскове и других русских городах, а пользовались лишь слухами оттуда. 

Там же Таубе и Крузе заявляют, что якобы в Клину не осталось ничего живого, а все дома в Твери были разорены опричниками, погибло 90 тысяч человек, а 270 тысяч умерло от голода (хотя жителей в этом городе в то время было не больше 30 тыс.). Многочисленные первоисточники и археология полностью опровергают эти бредни. На самом деле, в Твери в декабре 1569 года опричниками было казнено несколько десятков чужестранцев, уже подвергшихся накануне опале за свои преступления .

Еще одна явная ошибка Таубе и Крузе – утверждение, что в ноябре 1568 года в Кремлевский Успенский Собор низлагать митрополита Филиппа Царь Иоанн Васильевич послал Малюту Скуратова. Все другие источники указывают, что послан тогда был боярин Алексей Басманов, а Малюта Скуратов еще не был тогда включен в число руководителей Опричны, куда он попал только в 1569 году . И подобных ошибок можно найти много.

Как отмечает в своей вступительной статье исследователь М. Рогинский, осуществивший первый перевод на русский язык "Послания" Иоганна Таубе и Элерта Крузе, "в русской исторической науке даны были самые различные оценки “Послания” Таубе и Крузе как исторического источника. Карамзин  широко использовал “Послание”; оно легло в основу IX тома “Истории Государства Российского”. В большинстве случаев он вполне доверялся ему и только изредка подвергал сомнению достоверность сообщаемых Таубе и Крузе сведений. Иначе отнесся к посланию талантливый и малоизвестный историк начала XIX века Арцыбашев. В специальной статье о Таубе и Крузе в “Повествовании о России” он оценил его как явную выдумку, как совершенно недостоверный источник. В том же духе суждение профессора Бестужева-Рюмина. “Видели они (Таубе и Крузе), – пишет он, – конечно, много, но, зная, что они переходили от одной стороны к другой, едва ли можно придавать их рассказам значение несомненного документа”" .

Многие положения сочинения Таубе и Крузе опровергал ливонский хронист Бальтазар Руссов в своей "Хронике провинции Ливонии" (вторая половина XVI века), хотя он так же, как и те двое авантюристов, был русофобом и противником России.

2)  О насильственной смерти митрополита Филиппа писал князь Андрей Курбский, предатель и клятвопреступник, перешедший на сторону врагов России в 1564 году и усердно служивший польскому королю Сигизмунду. Курбский раскрыл планы обороны северо-запада Руси и несколько раз лично вводил польско-литовские войска на Русь. В 1573 году, в связи с периодом бескоролевья и предстоящими выборами польского короля, Андрей Курбский составил "Историю Великого Князя Московского", в которой порочил не только Царя Ивана Васильевича Грозного, но и его отца — Великого Князя Василия Ивановича, и деда — Государя Иоанна Васильевича Великого. "История" была специально написана Курбским как "черный пиар" против русского Царя, как агитационный материал к предвыборной кампании для шляхтичей, которые после смерти в июле 1572 года Сигизмунда II Августа должны были выбрать нового короля. В этой истории Андрей Курбский опускается до того, что именует близкое к Царю духовенство Русского Царства "иереями Вельзевула" и "согласниками [первосвященника] Каиафы", требовавшего распятия Христа. А Самого Православного Государя неоднократно именует "зверем" , что по принятой тогда терминологии из Священного Писания даёт прямое указание на антихриста, каковым Православный Царь, конечно, не был. Литовские князья и шляхтичи рассматривали в то время Царя Ивана Васильевича Грозного как достойного преемника королевского трона Речи Посполитой, в которой более половины населения были православными. Более трети содержащейся в "Истории…" информации заведомо опровергается другими, заслуживающими доверия, источниками, поэтому как в старину, так и сегодня многими историками написанное Курбским не признается достоверным. В отношении обстоятельств смерти митрополита Филиппа, произошедшей в 1569 году, князь Андрей Курбский, сам уже давно покинувший Россию, пользовался не более чем слухами, в частности, приводил два таких слуха. По одному из них святитель Филипп был сожжен на углях в Александровской слободе, по-другому – некий опричник задушил святителя в Тверском Отроче монастыре . Естественно, когда приводятся две взаимоисключающих версии гибели – в отношении обеих появляются серьезные сомнения в достоверности. 

Описывая суд над митрополитом Филиппом, Андрей Курбский, ничтоже сумняшеся, заявляет в своей "Истории….", что Царь Иоанн Васильевич якобы должен был пригласить представителя Константинопольского Патриарха для суда над митрополитом Филиппом, приводя пример Соборного суда в Переяславле в 1313 году над митрополитом Киевским Петром, хотя сам прекрасно знает, что Русская Церковь стала автокефальной еще в 1448 году, 120 лет тому назад, посему Константинопольский Патриарх не утверждал ни поставление, ни удаление Митрополитов с Московской Кафедры и не мог проводить Церковный суд по делам Московской митрополии. Данное утверждение Курбского должно было унизить не только Царя, но и Церковь Русскую тем, что якобы она должна быть зависима от Константинопольского Патриарха, который в то время, с 1453 года, поставлялся Султаном – геополитическим противником Русского Православного Царства.

Современный исследователь В.А. Колобков в своей фундаментальной работе, посвященной Митрополиту Филиппу, особо подчеркивает, что "Свидетельство А.М. Курбского весьма противоречиво. В нем отразились многочисленные слухи, которые распространились в земщине после трагической гибели опального митрополита. Хронологическое указание о пребывании Филиппа Колычева в тверской ссылке “мало не год целый” прямо указывает на время новгородской экспедиции. Чтобы избежать явного противоречия, А.М. Курбский намеренно скрыл в своем рассказе все подробности, указывающие на историческую обстановку описанного действия" .

Другой пример недостоверности сведений Андрея Курбского: он пишет, что Царь Иоанн Васильевич якобы приказал утопить в реке Волхов архиепископа Пимена Новгородского . Этот архиерей тогда же, в январе 1570 года, был подвергнут опале Царем: по решению Архиерейского Собора в Москве лишен кафедры. В одной из сохранившихся грамот Посольского Приказа сказано: "Да под грамотою наказная память Федору Ошанину, как ему вести к Москве Новгородцкого архиепископа Пимина. Да туто ж Государева грамота к Митрополиту Кирилу о походе Царя Ивана Васильевича всеа Русии в Великий Новгород, писана в Великом Новегороде в 78-м году (1570). Да под грамотою от Митрополита Кирила ко Государю отписка, что приговорили они на соборе Новгородцкому архиепископу Пимину против Государевы грамоты за его безчинье священная не действовати. И под отпискою Государева грамота к Митрополиту Кирилу, что архиепископу Пимину служити не велено, а сану б с нево до подлинного сыску и до соборного уложенья не снимати" .

Архиепископ Пимен был отправлен в ссылку в Тульский Венёв Свято-Никольский монастырь, а спустя год с небольшим, принеся покаяние, почил в Бозе и был там похоронен. Новгородская Вторая (Архивская) летопись сообщает: "В лта 7000 восмъдесятого (1572). Мсяца сентября в 25 день вторник преставись владыко Ноугородцкои Пимин на Тул в монастыре у чюдотворца Николы в Вении, томо и положенъ быстъ. А в Новгороде был владыкою Пимин 17 лт и два месяца и 9 дней. А сведенъ бысть на Москв владыко Пиминъ пять мсяцъ и десять дней, а посл своего владычество жиль год и два мсяца без шести день" .  Могила его почитается в этом монастыре на протяжении столетий .

3) Теперь рассмотрим третий источник — "Житие" митрополита Филиппа. Как отмечал известный советский историк Р.Г. Скрынников в одной из своих работ, посвященных эпохе Царя Иоанна Васильевича Грозного: "“Житие Митрополита Филиппа” было написано много позже, в 90-х годах XVI века в Соловецком монастыре. Авторы его не были очевидцами описываемых событий, но использовали воспоминания живых свидетелей: старца Симеона (Стефана Кобылина), бывшего пристава у Филиппа Колычева, и соловецких монахов, ездивших в Москву во время суда над Филиппом" .
Об этом же пишет современный исследователь В.А. Колобков: “Житие Святителя Филиппа” было написано примерно через

20 лет после того, как И. Таубе и Э. Крузе описали гибель Митрополита в тексте своего “Послания”. На много лет опередило создание агиографического памятника также и сочинение князя А.М. Курбского. Можно ли в этой связи доверять относительно позднему житийному рассказу?" 

Есть все основания полагать, что "Житие" митрополита Филиппа написано еще позднее, уже после Смутного Времени, во время Царствования Михаила Федоровича Романова, самый ранний его список уверенно датируется 1626 годом, когда прошло 57 лет после смерти митрополита. 

И "Житие" митрополита Филиппа, составленное, скорее всего, в Соловецком монастыре и описывающее его труды в этом монастыре, не может считатьcя вполне достоверным источником в отношении деяний митрополита Филиппа в Москве и обстоятельств пребывания в Тверском Отроче монастыре.

Современный исследователь И.А. Лобакова в своем фундаментальном труде, посвященном различным редакциям "Жития" Святителя Митрополита Филиппа, особо отмечает, что именно "Книжниками Соловецкого монастыря было создано “Житие Митрополита Филиппа”. Эта точка зрения поддержана всеми, кто писал о памятнике. Оно имеет богатую рукописную традицию и читается во множестве списков XVII–XVIII вв. Списков Жития ранее XVII в. пока не обнаружено" .

И.А. Лобанова указывает, что "Житие" является литературным компилятивным произведением, и поэтому как исторический источник имеет ограниченный характер: "Важно подчеркнуть, что текст "Тулуповской" редакции, который является основным материалом для историков, многими своими реалиями обязан своим источникам".  И.А. Лобанова приводит конкретные примеры компиляции из известных литературных источников текста "Жития". "Проделанный анализ обнаруживает, что создатель "Тулуповской" редакции "Жития митрополита Филиппа" обращался к Поучению Агапита 23 раза. В наставлениях, с которыми митрополит Филипп "приступал" к Царю Ивану Грозному, использовались тексты 1-й, 2-й, 3-й, 5-й, 6-й, 7-й, 8-й, 10-й, 12-й, 15-й, 20-й, 21-й, 22-й, 28-й, 64-й, 67-й, 68-й, 71-й глав [Поучения диакона Агапита]".   "В содержательном исследовании О.С. Сапожниковой приведен ряд чтений из "Жития Иоанна Златоуста", близкий, по ее мнению, к тем, что содержатся в "Тулуповской" редакции".  "Еще одним из основных агиографических источников "Тулуповской" редакции Жития следует назвать переводное византийское "Житие Феодора Студита".  

Поучения диакона Агапита, обращенные к благоверному Ромейскому Императору Юстиниану Великому, правившему в VI веке, были широко известны на Руси. Их, несомненно, знали Царь Иоанн Васильевич и сам митрополит Филипп, но крайне маловероятно, что большую часть своих диалогов с Царем митрополит вел, дословно цитируя "Поучения" Агапита. Эти диалоги, несомненно, были переписаны из Поучений в "Житие" его составителями, наряду с использованием других литературных источников. 

Составители "Жития" черпают информацию о жизни святого Филиппа на Соловках из монастырских летописей и преданий, что вполне обоснованно, а вот откуда Соловецкие монахи через полвека берут грешащую многими явными ошибками информацию о деятельности Митрополита в Москве и о его пребывании в Тверском Отроче монастыре?

К сожалению, после Смутного Времени, в середине и во второй половине XVII века среди русского дворянства сочинение Курбского стало популярным и, по наущению любителей польских порядков распространялось в России. Написанное в этом сочинении, безусловно, оказало влияние на составителей "Жития" и, видимо, было ими использовано как один из источников. Доктор исторических наук Александр Боханов подробно разбирает и сопоставляет сочинение Курбского и "Житие" и приходит к выводу: "О чем же можно говорить без всякого ёрнического налета, так это о том, что лексика и стилистика некоторых фрагментов "Жития" Филиппа очевидным образом совпадают со стилистикой, словами и фразами из "обличительных творений" князя Курбского. К сожалению, нельзя не признать, что при составлении Жития использовался этот заведомо фальшивый источник" .

Кроме того, как это видно из "Жития", в Соловецкий монастырь был заточен и пристав Стефан Кобылин, призванный охранять святителя Филиппа в Тверском Отроче монастыре и виновный в том, что недосмотрел за святителем. Кобылин мог оправдывать свой недосмотр, в том числе и взваливая вину за смерть митрополита на опричников, и его рассказы могли быть включены в "Житие" без должной проверки и критического осмысления. 

Само "Житие" носит крайне противоречивый характер и содержит ряд заведомо недостоверных исторических сведений о деяниях митрополита Филиппа в Москве и пребывании его в Тверском монастыре, что отмечали большинство историков, исследовавших "Житие" . Например, введение опричнины на Руси в "Житии" происходит якобы по решению Собора в Москве и отнесено ко времени пребывания Святителя Филиппа на митрополичьем престоле (с 20 июля 1566 года) и указывается, что митрополит был против этого введения . В действительности, опричнина была введена Царским указом полутора годами раньше – в феврале 1565 года , когда Московским Митрополитом был Афанасий, а Филипп был игуменом далекого Соловецкого монастыря. И Царь Иоанн Васильевич его мнения не спрашивал. Царь получил в то время всеобщую народную поддержку против своих оппонентов из отдельных бояр, и Опрична была духовным и воинским орудием по искоренению боярского разделения Царства. На это указывал и доктор исторических наук Игорь Фроянов . 

В то же время, в "Житии" ни словом не говорится о сохранившейся грамоте, подписанной Архиереями и самим святителем Филиппом 20 июля 1566 г. и гласившей, что митрополит Филипп не будет вмешиваться в дела Опричны и домашний обиход Царя. Такое незнание важнейших событий жизни Москвы и всей Руси в 1565 и 1566 годах составителями "Жития" явно указывает, что ни они сами, ни их источники не были ни современниками, ни свидетелями этих событий, известных в то время и всему духовенству, и монашествующим, и дворянам, и большинству купцов и посадских людей, и другим сословиям страны. Более того, о событиях в Москве составители "Жития", видимо, судят по многочисленным слухам и устным преданиям полувековой давности, идущим от людей, бывших в то время в опале (как, например, Андрей Курбский) и потому судящих предвзято.

Второй пример — это обвинение Царя Иоанна Васильевича в том, что он судил митрополита Филиппа своим Царским судом с боярами, а не судом с участием епископов, как это положено по правилам Святых Апостолов , которые Царь строго соблюдал (например, в отношении суда над архиепископом Пименом Новгородским) . Данное обвинение выдвигает и Андрей Курбский, но опровергают его даже Таубе с Крузе, которые пишут о Соборном суде духовенства над митрополитом Филиппом в ноябре 1568 г.  И в самом "Житии" тут же указывается на то, что святитель Филипп обличает архиепископа Пимена в том, что он хочет получить митрополичий престол, поддерживая обвинение против святителя . Также в "Житии" указывается, что виновниками гонения на митрополита Филиппа были епископы Филофей Рязанский, Пафнутий Суздальский, архиепископ Пимен, то есть они, видимо, участвовали в Соборе, сместившем его с Митрополичьего Престола. Во всяком случае, епископ Пафнутий Суздальский несомненно должен был участвовать в этом Соборе и представлять результаты работы возглавляемой им комиссии по сбору сведений о игумене Филиппе в Соловецком монастыре. 
Третий пример. Описывая встречу митрополита Филиппа с Малютой Скуратовым, автор "Жития" пишет, что она происходила наедине в келье святого, то есть никто третий не мог быть её свидетелем, однако тут же цитатами он пересказывает разговор святителя с Малютой Скуратовым и обстоятельства якобы произошедшего "удушения" митрополита Филиппа. Кто мог видеть и слышать происходящее в закрытой келье? В то же время, здесь же в "Житии" приводятся слова Малюты Скуратова, сказанные им игумену и братии монастыря и, естественно, слышанные всеми: митрополит Филипп скончался от неуставного келейного жара, так как келия его была слишком сильно натоплена. Условия строгой постнической монашеской жизни и непрестанных трудов святителя Филиппа могли подорвать его здоровье. А возраст митрополита по тем временам был немалым: 63 года по данным "Жития" , а по сочинению Таубе и Крузе — 78 лет! И версия о его ненасильственной смерти от сильного жара является наиболее достоверной и поддерживается рядом современных историков. 

Еще один пример недостоверности событий, изложенных в многочисленных списках и редакциях "Жития": в них говорится, что Святитель был похоронен за алтарем храма в честь Святой Троицы, но такого храма в обители не было! Этот храм стоял в центре города Твери.  А как свидетельствует вполне достоверный Соловецкий летописец конца XVI века, перенос мощей святителя состоялся именно из Отроча монастыря, то есть похоронен святитель был на самом деле за алтарем главного храма обители в честь Успения Пресвятой Борогодицы!  Для составителя жития святого такая неточность недопустима! В некоторых поздних списках Тулуповской редакции "Жития" в 1640 годах встречается уже исправленный вариант. Переписчики, осведомленные о том, что в Тверском Отроче монастыре нет храма в честь Святой Троицы, исправляют ошибку авторов "Жития" и указывают, что святитель был похоронен за алтарем церкви Пречистой Богородицы.  
Неправдоподобным выглядит версия о том, что якобы Малюта был послан Царем для того, чтобы казнить Митрополита. Если бы это было так, то зачем это было скрывать Малюте Скуратову – одному из руководителей Опричны? Царь своей опалы на кого-либо не скрывал, и уж тем более в этот период конца 1569 — начала 1570 годов, когда в Новгороде были открыто и публично казнены сотни опальных бояр, помещиков, посадских людей и даже несколько монахов, обвиненных в измене. В то же время, в Тулуповской редакции "Жития" прямо указано, что Малюта Скуратов явился к митрополиту Филиппу по своей инициативе.  В других редакциях жития нет прямых указаний на то, по чьей инициативе действовал Малюта Скуратов, лишь в Колычевской редакции указано, что послан он был Царем, видимо, за благословением на поход на Новгород.  Но в печатных Прологах 1661 и 1675 годов, в проложных редакциях "Жития" сразу после описания сцены в келье митрополита Филиппа говорится, что Царь Иоанн Васильевич наказал всех гонителей святителя. А сам Грозный Царь назван в этих редакциях "Жития" благоверным, то есть прославленным в лике святых! 

Согласно "Житию", боярин Малюта Скуратов, призванный участвовать в это время в важнейшем походе на Великий Новгород с целью искоренения измены, на много часов оставляет свою важнейшую государственную службу, ждет в монастыре, когда в промерзшей земле будет вырыта особо глубокая могила (ров) святителю Филиппу, участвует в его отпевании и погребении. То есть на целый день сам отстраняется от руководства Опричным войском, спешно направляющемся в Новгород?! Для исполнителя смертного приговора его поведение нелогично, и ничего подобного в источниках XVI века не встречается. Напротив, для православного государственного мужа, стремящегося почтить память Митрополита Московского и всея Руси, и выяснить обстоятельства последнего года его жизни и обстоятельства смерти — это понятно и естественно.

Характерно, что ни одна из редакций этого "Жития" не была включена святителем Димитрием Ростовским в составленные и изданные им в 1689-1705 годах Четьи Минеи. Святитель Димитрий внимательно относился к источникам и был чуток ко всякой недостоверности. В этом издании святителю Филиппу был посвящен лишь один абзац мелким шрифтом, где ни Малюта Скуратов, ни Царь Иоанн Васильевич не упоминались . Полностью этот абзац приводится в Приложении 1. В современные издания "Житие" Митрополита Филиппа, содержащее ряд недостоверных сведений, попало по воле либеральных редакторов, дополнявших "Жития святых" Димитрия Ростовского начиная с ХIХ века, то есть уже после смерти великого агиографа и, естественно, без его воли. Здесь налицо агиографический подлог, с использование авторитета Святителя Димитрия. Ведь именно Святителю Димитрию некоторые современные справочники, ничтоже сумняшеся, приписываю текст со сценой "убиения" святителя Филиппа якобы Малютой Скуратовым. Митрополиту Димитрию Ростовскому наверняка наряду с "Житием" были известны и память святителя Филиппа из первых русских печатных святцев 1646 года, и тропарь, и кондак святителя, и сама служба новому исповеднику 1636 года, явно противоречившие "Житию" в обстоятельствах кончины Святителя (да и в других местах). Было известно Димитрию Ростовскому и позиция Патриарха Никона и его последователей, пытавшихся использовать "Житие" для подтверждения своего преимущества в отношении с Царем и Государевой Думой. Видимо, учитывая все это, святой Димитрий Ростовский и воздержался от составления нового жития митрополита Филиппа, а вставил в свои Четьи-Минеи лишь короткий текст памяти из современного ему печатного месяцеслова конца XVII века.

В "Житии" святителя Филиппа нет ни слова о том, что Царь Иоанн Васильевич отдавал какое-либо указание Малюте Скуратову убить Митрополита Филиппа. Это отмечает и современный историк, В.В. Шапошников, автор фундаментального исследования о Царе Иоанне Васильевиче Грозном . В своем интервью интернет-журналу "Православие.фм" о смерти Митрополита Филиппа он говорит: "В Житии Митрополита Филиппа описывается, что Малюта задушил его подушкой, причем указывается, что записано это со слов пристава, который находился при Митрополите, когда тот жил в Отрочем монастыре. Но вот отдавал ли Царь Иван Грозный Малюте приказ задушить Митрополита Филиппа или не отдавал, мы не знаем. Есть у людей такая особенность: слышать между словами, читать между строк. Можно предположить, что Малюта не получал приказа, а убил по собственной инициативе — желая угодить Царю. 

С другой стороны, не исключено, что все произошло так, как пишет официальная версия, согласно которой Митрополит Филипп умер в жарко натопленной келье (была зима, сильно топили)" .

4) Летописные источники, сообщающие о насильственной смерти митрополита Филиппа от руки Малюты Скуратова, пишут о митрополите Филиппе как об уже всероссийски прославленном святом. Так, запись в Новгородской третьей летописи  составлена, самое раннее, в середине семидесятых годов XVII века, видимо, на основе "Жития". Мазуринский летописец, сообщая о смерти митрополита Филиппа , прямо ссылается уже на его "Житие", получившее распространение в середине XVII века . Сам же Мазуринский летописец датируется концом XVII века.

Воспоминания современников событий XVI века, иностранцев Генриха Штадена, Альберта Шлихтинга, Бальтазара Руссова, Джерома Горсея, Джильса Флетчера, папского легата Антонио Поссевино и других, не содержат утверждений о насильственной смерти митрополита Филиппа, хотя многие из них  с удовольствием включили бы этот русофобский сюжет в свои сочинения, если бы услышали хоть намек на это.

Известные русские ученые историки XVIII века В.Н. Татищев (1686–1750) и М.В. Ломоносов (1711–1765) в своих трудах по истории России также ничего не упоминают о насильственной смерти Митрополита Филиппа.

Известный беллетрист, историк, воспитанник масонов Н. Карамзин положил лживые сочинения изменников Таубе и Крузе и писания предателя Андрея Курбского в основу своего 9 тома Истории Государства Российского, изданного в 1823году, что впоследствии отрицательно сказалось на трудах многих историков XIX века. Лишь после клятвопреступного бунта 1917 года и ухода Православной Монархии под спуд, после начавшегося после этого массового геноцида народов России революционерами стало появляться осознание того, что потеряла Россия, отказавшись от Самодержавия, и наметился поворот в оценке деяний благоверного Царя Иоанна Грозного, начало которому положил академик Роберт Виппер в 1922 году , а в наше время продолжили митрополит Иоанн (Снычев) , профессора Игорь Фроянов , Александр Боханов  и другие известные историки. И даже те из историков, которые отрицательно относятся к фигуре Царя (например, Р. Скрынников), вынуждены были отметить явную клевету иностранцев и изменников на нашего Государя. 

II. Достоверные свидетельства о мирной кончине святителя Филиппа

Перейдем теперь к заслуживающим доверие источникам, указывающим на то, что ни опричники, ни сам Царь Иван Васильевич Грозный не имели отношения к смерти митрополита Филиппа. 

Конфликт между опричниками и митрополитом Филиппом развивался в течении десяти месяцев, с начала 1568 года. Как уже указывалось, игумен Филипп подписал решение Собора 1566 года о своем избрании, одним из условий которого было то, что, став митрополитом, он не будет вмешиваться в домашний обиход Царя и в дела опричнины. Для этого была даже составлена особая грамота от 20 июля 1566 г.: "Приговор Освященного собора об избрании Митрополитом Московским игумена Соловецкого монастыря Филиппа (Колычева) и о невмешательстве его в дела опричнины" .

Однако митрополит Филипп, проявляя христианское милосердие к падшим и печалуясь об опальных, неоднократно обращался к Царю, призывал его прекратить суровые действия опричников и вернуться к старине, что было, конечно, невозможно. Царь Иоанн Васильевич Грозный выстраивал в государстве Российском систему единодержавия, при котором боярские вольности и разделения должны были быть уврачеваны жесткими, но законными действиями опричнины. Другого пути созидания Российского Православного Самодержавного Царства, наследника Ромейской Империи, защитника христиан во всей Вселенной, Удерживающего, по словам Апостола Павла (2 Сол. 2: 7) — в то время не было.

В Новгородской Второй летописи о конфликте Митрополита Филиппа с Царем Иоанном Васильевичем читаем: "Лта 7076, мсяца марта 22 день, на самое середокрестное недли, учалъ Митрополитъ Филипъ съ Государемъ на Москв враждовати о опришнины, и вышелъ изъ двора митрополича, и жилъ въ монастыр у Николы Старого . 

Лта 7077, владыка Новгородцкой въ т поры на Москве былъ 15 недль безъ дву денъ. Да той же осени, на Москв мсяца ноября въ 4 день, Филипа Митрополита изъ святительского сану свергоша, на Москв, въ четвертокъ, и жилъ въ монастыр у Николы у Старого. Да того же мсяца, ноября 11 день, въ четвертокъ, на его мсто поставиша митрополита Кирила, Срегiевского архимандрита" .

Указанные даты в Новгородской Второй летописи относятся к марту и ноябрю 1568 года современного летоисчисления.
Несомненно, можно понять и приветствовать действия митрополита Филиппа, стремившегося к достижению мира и согласия, к прекращению междоусобных конфликтов в Русском Царстве. Но жесткие меры Царя Иоанна Васильевича Грозного были вынужденными: боярские заговоры неоднократно угрожали лично ему и его наследникам свержением с прародительского Престола и смертью. Речь шла и о борьбе между боярами за влияние на Царя. 

Главными участниками заговора против митрополита Филиппа были, видимо, Алексей Басманов, один из руководителей опричнины с момента ее учреждения в 1965 году, и архиепископ Новгородский и Псковский Пимен, боровшийся с митрополитом Филиппом за влияние на Царя. Пимен рассчитывал в 1566 году, что именно его Царь Иоанн Васильевич Грозный поставит на митрополичий престол. В начале декабря 1569 года был раскрыт сепаратистский заговор архиепископа Пимена, который в обход Царя сносился с польским королем Сигизмундом. Переписка новгородских бояр и архиепископа Пимена с польским королем была обнаружена Царскими слугами в алтаре Софийского Собора в Новгороде Великом! Именно такое предательство и вызвало поход Царя Иоанна Васильевича Грозного с опричным войском на Новгород: необходимо было искоренить новгородскую и псковскую измену, грозившую разрушением русского Царства. Во время своего наместничества в Новгороде в 1556-1557 годах Алексей Басманов, несомненно, имел тесные связи с владыкой Пименом, являвшимся архиепископом Новгородским с 1552 года, и с новгородскими боярами. Некоторые из руководителей опричнины (Алексей и Федор Басмановы и князь Афанасий Вяземский) также были обвинены в готовившемся сепаратистском заговоре, о чем свидетельствует сохранившееся в Посольском приказе следственное дело .
Митрополит Филипп, находившийся в заточении в Тверском Ороче монастыре после извержения его из сана в ноябре 1568 года Архиерейским Собором, никак не мог участвовать в этом заговоре или вообще стоять на стороне заговорщиков, потому что именно эти люди отправили его в Тверской Отроч монастырь. Ни у нового руководителя опричного сыскного ведомства Малюты Скуратова, возглавившего это ведомство в 1569 году, ни у самого Царя Иоанна Васильевича Грозного не было никакой государственной необходимости в смерти митрополита Филиппа. Напротив, он мог сообщить Царю ценные сведения о заговорщиках. Свое наказание митрополит Филипп уже понес, а в Российском государстве, как и во всех православных странах, твердо соблюдалось правило: за один проступок дважды не наказывают. Каких-либо проступков в заточении в Отроче монастыре митрополит Филипп не совершал и совершить не мог.

Трудно доказывать отрицательный факт – отсутствие события, поэтому в Римском праве и составленной на его основе системе права европейских стран (в том числе и России) и Америки есть фундаментальное положение о презумпции невиновности. По заповеди Христовой: "Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы" (Мф, 7:1-2).  Попробуем все же найти доказательства невиновности в смерти митрополита Филиппа и Царя Иоанна Васильевича, и Малюты Скуратова.

1) В нашем случае важнейшим точным и достоверным свидетельством того, что Царь Иоанн Васильевич Грозный и руководство опричнины того времени не имеют никакого отношения к смерти святителя Филиппа, является то, что в покаянный Синодик Царя, тщательно составленный в 1580 году при участии приказных дьяков и разосланный по десяткам монастырей, имя митрополита Филиппа не вошло. В этот покаянный Синодик включались как лица, попавшие в опалу по личному указанию Царя, так и те, кто был подвергнут наказанию опричниками без прямого указания Царя, но в ходе их расследования изменных дел. В Синодик вошли и имена тех, кого просто почитал Царь. Например, архиепископ Новгородский Геннадий, почивший в Бозе еще в 1505 году, Князь Даниил Дмитриевич Пронский, умерший в 1553 году, когда никаких опал Царь не налагал .

Итак, Царь просит молитв за опальных, однако имени митрополита Филиппа в Синодике нет, и это с достоверностью указывает на то, что, во-первых, низвержение святителя Филиппа с Митрополичьего Престола относится исключительно к ответственности Архиерейского Собора, а во-вторых – что ни сам Царь, ни опричники к смерти митрополита Филиппа отношения не имели .

В "Синодике опальных 7091 года [1583]", реконструированном советским историком Р.Г. Скрынниковым, числятся опальными только митрополичьи старцы Митрополита Филиппа: "[Митрополичьих]: [старца] Левонтия [Русинов], Никитоу [Опухтин], Федора [Рясин], Семена [Мануйлов]" .

Историк В.В. Шапошников в своем интервью интернет-журналу "Православие.фм", также отметил: "вот какая особенность: имена Евфросинии и Корнилия есть в Синодике опальных, а имени Митрополита Филиппа — нет. Это значит, сам Царь Иван Грозный не считал, что смерть Филиппа — на нем" . 

Для православного человека и, конечно, для православного Государя Иоанна Васильевича покаяние — важнейшее деяние на пути Спасения для жизни вечной, и любые, даже благие политические соображения должны были отойти в сторону.

Поэтому данным Синодика Царя можно вполне доверять.

2) В Соловецком летописце конца XVI века, составленном иеромонахом-современником событий, келарем монастыря Петром (Ловушкиным), сказано: "В лето 7078-го….Того же году не стало во Твери Филиппа митрополита. Тое же зимы государь ходил на Новгород и на Псков с опалою, а мы в ту пору зимовали на Москве с Горонтеем. Того же году на Москве в государеве опале казнь была многим, князем и боярам, и детям боярским, и дьякам новгородским и владычным" . То есть повествующий не считает, что митрополит Филипп был подвергнут казни! Его просто "не стало", то есть он умер, а не был казнен. Сам Соловецкий летописец конца XVI века был обнаружен и опубликован академиком М. Н. Тихомировым относительно недавно, в 1951 году . Составитель этого Соловецкого летописца келарь Петр (Ловушкин), заведовавший хозяйственными делами монастыря, часто и подолгу бывал по своим делам в Москве, Новгороде, Вологде, Холмогорах, Соли Вычегодской и других городах, он лично ходатайствовал о нуждах монастыря самому Царю Иоанну Васильевичу, Митрополитам Афанасию, Кириллу, архиепископам Новгородским Пимену, Леониду. Автор был в курсе не только Соловецких, но и всероссийских событий, которые он отражал в своем Летописце. Именно он в этом Летописце привел одно из самых полных описаний нашествия крымцев на Москву в 1572 году и битвы при Молодях. Он, несомненно, был сопостником  и духовным соратником святителя Филиппа в бытность его в Соловецком монастыре, и без сомнения посещал его могилу в Тверском Отроче монастыре по дороге из Москвы в Новгород.

В своем Летописце келарь отразил и опалу, наложенную Царем Иоанном Васильевичем на изменников из среды бояр и духовенства. Поэтому его записи особенно ценны как записи очевидца главных событий царствования Иоанна Грозного. В конце сего Летописца есть приписка другим почерком: "Месяца декабря в 23 день преставися преосвященный митрополит Филипп московский и всея Руси во Твери в Отроче монастыре, в лето 7078-го".

3) В древнейших сохранившихся рукописных Святцах Николо-Коряжемского монастыря, писанных в 1621 году, под 23  декабря святитель Филипп назван новым исповедником, но не мучеником. То есть не христианином, принявшим смерть за Христа, а пострадавшим, гонимым за Христа, но умершим своей смертью. "В то и же день – память иже во святыхъ отьца нашего Филиппа, митрополита Московьскаго и всеа Руси, новаго исповедника. Преставися Филипп, митрополит Московьский, Калычев в лето 7078."  "Преставися Филипп, митрополит Московский Колычев", а не был убиен или казнен – свидетельствуют и составители святцев известного крупного монастыря, расположенного близ Устюга Великого на пути к Холмогорам, Архангельску и Соловкам. Об убиенных в этих святцах писали например так "В тои же день – страдание святаго великомученика, новаго страстотерпца Христова Авраамия. Сеи убиенъ в болгарехъ за православную веру." Коряжемские святцы составлены в 1621 году, за 15 лет до общецерковного прославление святителя Филиппа, что явно указывает на тесную связь и общение братии Николо-Коряжемского монастыря с братией Соловецкого монастыря и обмене свидетельствами о подвигах и трудах митрополита Филиппа, что делает свидетельство Коряжемских святцев о мирной кончине святителя особенно ценным. 

4) Четвертым несомненным свидетельством того, что к смерти митрополита Филиппа не причастны ни Царь Иван Васильевич Грозный, ни опричники, является то, что митрополит Филипп был прославлен как святитель и исповедник в 1590-х годах местночтимо на Соловках, а в 1636 году как общероссийский святой, а не как священномученик. Это подтверждено 400-летней духовной практикой Русской Церкви. Хотя Андрей Курбский много раз в своей "Истории…" именует Филиппа священномучеником, Церковь митрополиту Филиппу этот чин святости не усваивает, прямо отвергая клевету Курбского на Царя Иоанна Васильевича и Григория Скуратова-Бельского. В службах святителю Филиппу, составленных и в 1636 году и позднее в Царское время, не упоминается то, что он был умерщвлен опричниками или был убит по указанию Царя, хотя в одном из стихов службы 1636 года и говорится, что кровь святителя Филиппа вопиет Богу как кровь Авеля.  

5) В первых печатных общероссийских святцах с тропарями и кондаками, изданных в 1646 году на Московском печатном дворе тиражом тысяча двести экземпляров, под 23 декабря слово в слово повторяется запись о преставлении митрополита Филиппа (а не о его убиении) из Коряжемских святцев 1621 года, и он также именуется новым исповедником , а не мучеником и страстотерпцем, как именуются в этих же святцах Князья Борис и Глеб, Михаил Черниговский, Михаил Тверской, об убиении которых с определенными подробностями сообщают эти первые печатные русские святцы. В Приложении 2 приводится дословно цитата из этих святцев с тропарями и кондаками святителю. Особенно важно, что память святителя Филиппа в изданных святцах, наряду со службами ему от 1636 года свидетельствует об его общероссийском почитании задолго до перенесения в 1652 году его мощей из Соловков в Москву по инициативе благоверного Царя Алексея Михайловича и будущего Патриарха Никона. 

6) 3 сентября 1653 года Царь Алексей Михайлович в письме ближайшему боярину Князю Никите Ивановичу Одоевскому (по поводу перенесения мощей Святителя Филиппа из Соловецкого монастыря в Москву) пишет о гонителях святителя Филиппа, ложно осудивших его на Соборе 1568 года, и в первую очередь об архиепископе Пимене: "А как принесли его [свт. Филиппа], света, в соборную и апостольскую церковь и поставили на престоле его прежебывшем, кто не подивится сему, кто не прославит и кто не прослезится, изгонимаго вспять возвращающася и зело с честию приемлема? Где гонимый и где ложный совет, где облавники и где соблазнители, где мздоослепленныя очи, где хотящий власти восприяти гонимаго ради? Не все ли зле погибоша; не все ли изчезоша во веки; не все ли здесь месть восприяли от прадеда моего Царя и Великого Князя Ивана Василиевича всеа России, и тамо месть вечную примут, аще не покаялися?" . Естественно, ни Царь, ни Малюта Скуратов не собирались "власти восприяти" митрополита Филиппа. Такие намерения мог иметь архиепископ Пимен, либо кто-то из других епископов. Это явно свидетельствует о невиновности Царя Иоанна в смерти митрополита Филиппа, по мнению Царя Алексея Михайловича.

7) Следующим важнейшим свидетельством является разбирательство Царя Алексея Михайловича с Патриархом Никоном на Соборе 1666-1667 года при участии Восточных Патриархов. Как известно, будучи митрополитом Новгородским, Никон написал от имени Царя Алексея Михайловича покаянное письмо, обращенное к мощам митрополита Филиппа, где Царь каялся в грехах его пращура – Царя Ивана Васильевича Грозного. В этом письме не указывалось, что Царь Иван Васильевич Грозный виновен в смерти Филиппа, а лишь указано, что он виновен в опале святителя Филиппа. Даже если такое обвинение в адрес Царя Иоанна относительно опалы святителя и было основано на каких-то документах, которые в то время могли находиться в Царском архиве, на Соборе 1666-1667 года оно было признано недопустимой ошибкой, которая была поставлена в вину Патриарху Никону. 

Во время следствия по делу Патриарха Никона в декабре 1666 года, Царем Алексеем Михайловичем был задан вопрос владыке о Царе Иоанне Васильевиче Грозном: 
"И Великий Государь с ево Никонова листа перевод указал честь на соборе по статьям, и тот перевод чтен. И как прочли, что он написал, как посылан был в Соловецкой монастырь для мощей Филиппа Митрополита. 

И Великий Государь говорил: для чего он Никон такое безчестье и укоризну Блаженные памяти Великому Государю Царю и Великому Князю Ивану Васильевичу всеа Русии написал … и по которым правилам учинил и чтоб ево про то допросить.
И бывшей Никон Патриарх о Государе Царе и Великом Князе Иване Васильевиче всеа Русии ответу никакова не учинил". То есть, никаких слов в защиту своей позиции по данному вопросу Патриарх Никон на этом Соборе так и не произнес . 
В соответствии с 90 правилом Карфагенского Собора (393-419 гг.), клирик, в том числе и патриарх, обязан, если он не согласен с выдвинутыми против него обвинениями, возражать, а не молчать. Поэтому, по Канонам Церкви, молчание Патриарха Никона в данном случае могло говорить о том, что он признал обвинение Царя Алексея Михайловича справедливым или просто не имел доказательств своей позиции. 

Среди причин, по которым Патриарх Никон стремился принизить Царя Иоанна Васильевича и возвысить митрополита Филиппа, было то, что сам Никон был воспитанником Соловецкого монастыря (его Анзерского скита), где особо почитался святитель Филипп и где было составлено указанное выше его "Житие", но главное – то, что Патриарх стремился духовную власть первоиерарха Церкви (то есть, в том числе, и свою власть) поставить наравне с Царской властью или даже выше её не только в духовной сфере, но и в светских государственных делах. Покаяние и молитвы за своих предков — важнейшие деяния христианина. Православный Царь Алексей Михайлович считал Государя Иоанна Васильевича своим пращуром и внимательно исследовал его взаимоотношения с митрополитом Филиппом, наверняка располагая в XVII веке гораздо большим количеством первоисточников (в том числе из Тверского Отроча монастыря), утраченных впоследствии в пожарах и войнах или сознательно уничтоженных врагами Русского Царства.  Поэтому его свидетельству о невиновности Царя Иоанна Васильевича в смерти митрополита Филиппа вполне можно доверять.

На основании этих семи достоверных свидетельств, которые не были никем опровергнуты, и базируется позиция многих историков прошлого и современности, уверенно утверждающих, что ни Малюта Скуратов, ни Царь Иван Васильевич Грозный не виновны в смерти митрополита Филиппа, а гонения на святителя Филиппа осуществляли архиепископ Пимен Новгородский и Псковский, епископы Филофей Рязанский и Пафнутий Суздальский  и, возможно, Алексей и Федор Басмановы и князь Афанасий Вяземский. Именно эти гонители митрополита Филиппа вскоре после его смерти, как известно из разных источников, были подвергнуты жесткой опале. Архиепископ Пимен Новгородский, епископы Филофей Рязанский и Пафнутий Суздальский были лишены сана и отправлены в ссылку, Алексей Басманов был казнен, Федор Басманов отправлен в заточение где скончался, а князь Афанасий Вяземский умер под следствием.  Наказаны были и монахи Соловецкого монастыря во главе с игуменом Паисием, давшие на Соборе 1568 года ложные показания против святителя Филиппа. Они были разосланы по другим монастырям в заточение.  Наказанию подвергся и пристав Стефан Кобылин, который недосмотрел за святителем Филиппом и попустил его смерть, возможно, наступившую из-за тяжелых условий содержания в Тверском Отроче монастыре. Он бы пострижен в монахи и отправлен в Соловецкий монастырь в ссылку.  Нельзя исключить и то, что противники митрополита Филиппа, обличенные в заговоре, могли быть виновниками его смерти, дабы святитель Филипп не мог обличить их перед Царем Иваном Васильевичем Грозным, как об этом пишет митрополит Иоанн (Снычев). 

Признавая и допуская, что между Царем Иваном Васильевичем Грозным и святителем Филиппом были недопонимание и конфликты, которые бывают и между святыми людьми, мы в тоже время должны сделать вывод, что Царь Иван Васильевич Грозный и опричник Малюта Скуратов невиновны в смерти митрополита Филиппа, что особенно подтверждается наказанием Царем лиц, действительно виновных в гонениях на митрополита Филиппа. 

III. Образы Царя Иоанна Васильевича и боярина Григория Скуратова Бельского в Священном Предании Церкви

Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский (Малюта Скуратов) как один из руководителей опричнины проявил себя мужественно и верно: он принял героическую смерть при штурме ливонской крепости Пайда во главе опричных отрядов 1 Января 1573 года . А большая часть опричного войска положила свои жизни, защищая Россию и Москву от нового нашествия крымских татар и османов ещё в великой битве при Молодях в июле–августе 1572 года.

В Священном Предании Православной Церкви есть еще одно благочестивое свидетельство, подтвержденное многовековой Церковной традицией. В начале 1572 года по заказу Григория Лукьяновича был сделан список Владимирской иконы Божьей Матери, который он из своего имения в Больших Вяземах передал в Иосифо-Волоцкий монастырь . И пока слуги Малюты Скуратова переносили икону в монастырь крестным ходом, от этой иконы начались чудеса еще до ее прибытия в монастырь . По своем прибытии в монастырь, эта дарственная икона, названная впоследствии Волоколамской иконой Божией Матери (день памяти 3/16 марта), стала одной из главных святынь Иосифо-Волоцкого монастыря и остается ей на протяжении трех с половиной веков наряду с гробницей преподобного Иосифа Волоцкого, основателя монастыря. И ныне эта икона является святыней монастыря, хотя её оригинал и пребывает еще в светском Музее древнерусского искусства имени Андрея Рублева, расположенном в Москве, на территории Андроникова монастыря. В 2017 году по ходатайству наместника монастыря архимандрита Сергия (Воронкова) и братии обители эта икона была препровождена для поклонения в монастырь, где оставалась на протяжении недели . Надеемся, что со временем Волоколамская икона Божией Матери будет возвращена в Иосифо-Волоцкий монастырь. 

Сам Григорий Лукьянович завещал похоронить себя в Иосифо-Волоцком монастыре, около могилы отца. Оба они на протяжении десятилетий являлись ктиторами этого монастыря. Известно также, что его дочь Мария Григорьевна стала супругой Бориса Годунова и впоследствии — Русской Царицей, а его внук — Царем Федором Борисовичем. С их злодейского убийства отдельными боярами-клятвопреступниками и началось в 1605 году Смутное время, терзавшее Россию более десяти лет. Все они поминались в Иосифо-Волоцком монастыре и других монастырях на протяжении веков.
 "Не может древо добро плоды злы творити, ни древо зло плоды добры творити. (Мф. 7:18).

Многовековое Священное Предание Православной Церкви подтверждает благочестие Царя Иоанна Васильевича Грозного: 
1) Два сына Государя – Царь Федор Иоаннович и Царевич Дмитрий Иоаннович прославлены Церковью в лике святых.

2) На протяжении четырех веков с 1606 года в православных храмах поется соборно утвержденный тропарь святому Царевичу Димитрию Углицкому и Московскому, младшему сыну Царя Иоанна Васильевича: "Яко благочестивого Царского корене боголюбивый произыде плод ... ", где под благочестивым Царским коренем однозначно понимается Царь Иоанн Васильевич Грозный. 

3). В Соборной Грамоте 1613 года об обретении Царя Михаила Федоровича Романова утверждено: "Великий государь Царь и Великий Князь Иван Васильевич, всеа Русии Самодержец, благочестию рачитель, и по крестьянской вере крепкий поборник, и в своих государственных чинех и поведениях премудр, и высочайшую часть и вышехвалную славу Царствия венец на главу свою восприят (...) и от премудраго его разума и от храбрского подвига вси окрестные государства имени его трепетали, зане знаменит бе и храбр, и в победах страшен". Данная грамота была подписана 235 участниками Великого Московского Собора, в том числе 8 архиереями, более 40 архимандритами и игуменами, более 50 боярами, князьями, окольничьими, десятками дворян, детей боярских, выборных дворян и посадских людей со всей России. Сие соборное решение никто не отменял .

4) Святитель Иов, первый Патриарх Московский, в 1602 году писал: "Благочестивый Царь и Великий Князь Иван Васильевич всеа Русии бе разумом и мудростию украшен и в храборских победах изряден и к бранному ополчению зело искусен и во всех Царских исправлениих достохвален явися, великия израдные победы показа и многия подвиги по благочестии совершив" . 

Фактически, до начала кампании по умалению благочестивого образа Царя Иоанна Васильевича Патриархом Никоном в середине XVII века и положению в 1656, 1666-1667 годах клятв на Стоглавый Собор, созванный Царем в 1551 году,  Царь Иоанн Грозный справедливо почитался как благочестивый правитель, и клеветнические сочинения про него не имели какого-либо широкого распространения в России. Подробнее об этом — в книге "Материалы к жизнеописанию (Житию) великомученика благоверного Царя Иоанна Васильевича Грозного" М. РИЦ, 2017 г.

Невиновность Царя Иоанна Васильевича Грозного и Малюты Скуратова в смерти митрополита Филиппа в наше время подтверждают церковный историк митрополит Иоанн (Снычев), профессор, доктор исторических наук Александр Боханов, историки Леонид Болотин, Олег Платонов, Вячеслав Манягин и другие, в том числе, авторы этой статьи. Поэтому утверждения на эту тему Президента России Владимира Путина на встрече с тверским губернатором и на Восточном Экономическом форуме основаны и на первоисточниках, и на трудах вышеуказанных современных историков. 
Вполне научно обоснованно и канонически верно заявление Профессора Московской духовной академии, члена Синодальной комиссии по канонизации святых и Издательского Совета Московской Патриархии протоиерея Владислава Цыпина информационному агентству "РИА-новости" о возможности церковно-научного исправления "Жития" Святителя Филиппа, поскольку сами по себе жития Святых соборно не утверждаются и не относятся к каноническим текстам Церкви. Тем более, что текстов с вариантами жития Святителя Филиппа уже к середине XVII века имелось несколько (так называемые Тулуповская, Колычевская, краткая, Проложная и другие редакции, которые весьма существенно различаются по фактам и в оценке деяний Царя Иоанна Васильевича Грозного). Возможно, они были написаны по заказу представителей дворянских и боярских родов, по-разному относившихся к Царю Иоанну, и противников Православного Самодержавия Смутного времени.

Более того, "Житие" Митрополита Филиппа уже подвергалось исправлениям к нашему времени. В соответствии с данными исторической науки, еще в XIX веке из него был удален важнейший фрагмент "Жития", фактически признанный Церковью недостоверным. Это фрагмент о якобы проходившем в конце 1566 или 1567 года Соборе по учреждению опричны, на котором якобы митрополит Филипп выступал против введения опричны. И в ныне издаваемых Московским Патриархатом Жития митрополита Филиппа (в том числе на сайте Патриархия.ру: http://www.patriarchia.ru/db/text/909578.html) этого недостоверного эпизода нет.

Поэтому весьма актуальным и сегодня является уточнение жития угодника Божия святителя Филиппа с учетом данных современной исторической науки и первоисточников, снимающих с Григория Скуратова-Бельского обвинение в его виновности в смерти митрополита Филиппа. 

Президент Просветительного Фонда
 имени святителя Василия Великого
Василий Бойко-Великий

Кандидат исторических наук
Павел Петин

О том, что это заявление Н. Сванидзе не соответствует действительности, говорит хотя бы то, что спустя два года — летом 1572 года — Царь Иоанн разместил в Новгороде свою ставку и вместе с Царицей Анной и двором пребывал там. Об обстоятельствах искоренения измены в Новгороде указано у профессора Александра Боханова в книге " Царь Иоанн Грозный" (М. ФИВ. 2015. С. 328-337).
  Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе // Русский исторический журнал. 1922. Кн. 8. С. 8–59.
  Браудо А.И. Послание Таубе и Крузе // Журнал Министерства Народного Просвещения. СПб.: Типография В.С. Балашина, 1890. Ч. CCLXXI. С. 386–395.
  Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе // Русский исторический журнал. 1922. Кн. 8. С. 48.
  Летописец Соловецкий на четыре столетия, от основания Соловецкого монастыря до настоящего времени, то есть с 1429 по 1833 год. Издание 3-е. Трудами настоятеля сего монастыря, архимандрита Досифея. М.: В Университетской типографии, 1833. С. 44.
   Новгородская Третья летопись / Полное собрание русских летописей.  Т. III. СПб. В типографии Эдуарда Праца, 1841. С. 254.
  Полный месяцеслов Востока, Том 2, Владимиръ, 1901 г., С. 9
  Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление Московского Самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. СПб.: Алетейя, 2017. С. 17.
  Боханов А.Н. Царь Иоанн Грозный. М.: ФИВ, 2013. С. 330–331.
  Разрядная книга 1475–1605 гг. Том II. Часть II. М.: Наука, 1982. С. 226; Разрядная книга 1559–1605 гг. М.: Наука, 1974. С. 67–68.
  Воспитанник масонов, Николай Карамзин выбрал этот источник как основной не случайно, а как близкий по духу масонским братьям к которым несомненно были близки и члены окультного Ливонского ордена Таубе и Крузе наследников ордена Тампильеров от которого ведут свою историю и масоны.
  Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе // Русский исторический журнал. 1922. Кн. 8. С. 27–28.
   Андрей Курбский. История о делах великого князя Московского. М.: Наука, 2015. С. 174–175. 
  Андрей Курбский. История о делах великого князя Московского. М.: Наука, 2015. С. 179.
  Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление Московского Самодержавия. СПб.: Алетейя, 2017. С. 372–373.
  Андрей Курбский. История о делах великого князя Московского. М.: Наука, 2015. С. 180.
  Духовные и договорные грамоты Великих и удельных князей XIV–XVI вв. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1950. С. 483.
  Новгородская Вторая (Архивская) летопись / ПСРЛ. Т. XXX. М.: Издательство "Наука", С. 159.
  Пимен Новгородский / Православная энциклопедия. Т. LVI. М.: Церковно-научный центр "Православная энциклопедия", 2019. С. 448–450.
  Скрынников Р.Г. Святители и власти. Л., 1990. С. 216–217.
  Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление Московского Самодержавия. СПб.: Алетейя, 2017. С. 373–374.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 4.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 62.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 56.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 63.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 63. 
  Боханов А.Н. Царь Иоанн Грозный. М.: ФИВ, 2013. С. 355.
  Карташев Л.В. Очерки по истории Русской церкви. М., 1993; Яхонтов И.А. Жития св.  севернорусских подвижников Поморского края как исторический источник. Казань, 1881; Приклонский A.П. Житие митрополита Филиппа XVII века // Материалы Соловецкого отделения Архангельского общества краеведения. Соловки, 1926. Вып. 1. С. 27–28. 
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты.  СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 180–183; 215–218.

  Опричнина / Православная энциклопедия. Т. LIII. М.: Церковно-научный центр "Православная энциклопедия", 2019. С. 42.
  Фроянов И.Я. Драма Русской истории. На путях к Опричнине. М.: Русский издательский центр, 2012. С. 955-977.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты.  СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 193–194.

  Государственный архив XVI столетия. Опыт реконструкции. / Подготовка текста и комментарии А.А. Зимина. Академия наук СССР. Институт истории СССР. М., 1978. Ч. II. С. 436–437.
  Андрей Курбский. История о делах великого князя Московского. М.: Наука, 2015. С. 175; Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе // Русский исторический журнал. 1922. Кн. 8. С. 43–44.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты.  СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 191, 199. В Летописце Соловецком (Москва, Университетская типография, 1833, С. 36) указан, что после расследования комиссии князя Василия Темкина и епископа Пафнутия Суздальского в Соловецком монастыре "монастырская сумма и ризница по описи запечатана была впредь до разрешения", что видимо связано с тем, что обвинения митрополиту Филиппу были связаны с обширной хозяйственной деятельностью монастыря и возможно с неполной уплатой государевых податей с многочисленных солеварниц монастыря. Солеварение было в те времена важнейшей статьей доходов Соловецкого монастыря. 
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 166
   Колобков И.В. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия. СПб. АЛЕТЙЯ. 2004. С 379.
  Соловецкий летописец конца XVI века / Летописи и хроники. 1980. В.Н. Татищев и изучение русского летописания. М.: Издательство "Наука", 1981. С. 243.
   Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты.  СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 198.
   Колобков И.В. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия. СПб. АЛЕТЙЯ. 2004. С 373.
    Там же.
  Пролог. Первая половина (сентябрь-февраль) Москва: Печатный двор, 17 августа 1661. Память на 23 декабря. Пролог. Первая половина (сентябрь-февраль). Москва. Печатный двор, март 1675. Память на 23 декабря / Бойко-Великий В.В. Материалы к жизнеописанию (Житию) Святого Великомученика Благоверного Царя Иоанна Васильевича Грозного. М. РИЦ. 2017. С. 17–86.
  Димитрий Ростовский. Книга житий святых, 1–4, Киев, 1689–1705.
  Шапошник В.В. Иван Грозный. Первый русский Царь. СПб.: Вита Нова, 2006. 496 с.
  https://pravoslavie.fm/review/2188/ 
  Новгородская Третья летопись // ПСРЛ. Т. III. СПб.: В типографии Эдуарда Праца, 1841. С. 253.
  Мазуринский летописец // ПСРЛ. XXXI. М.: Наука, 1968. С. 140.
  Лобакова. И.А. Житие Митрополита Филиппа. Исследование и тексты. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. С. 4–5.
  Виппер Р.Ю. Иван Грозный. М.: "Дельфин", 1922.
  Высокопреосвященнейший Иоанн, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. СПб.: Издательство Л.С. Яковлевой, 1994.
  Фроянов И.Я. Драма Русской истории. На путях к Опричнине. М.: Русский издательский центр, 2012.
  Боханов А.Н. Царь Иоанн Грозный. М.: ФИВ, 2013.
  Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. Ч. 1. М., 1813. № 193. С. 557–558. Характерно, что об этой важнейшей грамоте, определявшей деятельность святителя Филиппа на митрополичьем Престоле, совершенно молчит "Житие".
  Речь, видимо, идет о Николо-Перервенском монастыре в юго-восточном предместье столицы на левом берегу Москвы-реки напротив Царского села Коломенского. Обитель была основана вскоре после Куликовской битвы в 1380-е годы, и в XVI столетии именовалась "монастырь Никола Старый". Как Николо-Перервинский монастырь впервые именуется в писцовой книге 1623 года.
  Новгородская Вторая летопись / ПСРЛ. Т. III. СПб.: В типографии Эдуарда Праца, 1841. С. 162.
  Государственный архив XVI столетия. Опыт реконструкции. / Подготовка текста и комментарии А.А. Зимина. Академия наук СССР. Институт истории СССР. М., 1978. Ч. II. С. 436–437.; Виппер Р.Ю. Иван Грозный. М.: "Дельфин", 1922.
  Синодик XVI века Нижегородского Печерского монастыря / Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете (ЧОИДР). 1868.  Январь–Март. Кн. 1. М.: В университетской типографии, 1868. С. 7–8.
  Титов А.А. Синодики XVII в. Переяславского Никитского монастыря. М., 1903. С. 13.
  Синодик опальных Царя Ивана Грозного (7091 года). Реконструкция текста / Скрынников Р.Г. Иван Грозный. М.: АСТ. Хранитель. Москва, 2007. С. 463.
  https://pravoslavie.fm/review/2188/ 
  Соловецкий летописец конца XVI века / Летописи и хроники. 1980 г. М.: Издательство "Наука", 1981. С. 236.
  Соловецкий летописец конца XVI века / Летописи и хроники. 1980. В.Н. Татищев и изучение русского летописания. М.: Издательство "Наука", 1981. С. 223.
  Соловецкий летописец конца XVI века / Летописи и хроники. 1980. В.Н. Татищев и изучение русского летописания. М.: Издательство "Наука", 1981. С. 243.
  Коряжемские святцы, М., РИЦ. 2015. С. 135.
  Коряжемские святцы, М. РИЦ. 2015.С. 159.
  Косицкая А.Е. Первоначальная редакция службы на память митрополита Филиппа (Колычева) // Книжные центры Древней Руси: Книжное наследие Соловецкого монастыря. СПб.: Наука, 2010. С. 337–360.
  Святцы и летописцы с тропарями и кондаками. М.: Московский печатный двор, 1646. Л. 116–116 об.
  Послание Царя Алексея Михайловича к боярину князю Н.И. Одоевскому / Московия и Европа. М.: Фонд Сергея Дубова, 2000. С. 506.
  Московские соборы 1660, 1666, 1667 годов: собрание документов эпохи. СПб.: Квадривиум, 2014. С. 84.
  В труды А.А. Зимина, Д.М. Володихина и ряда историков вкралась ошибка – якобы епископ Пафнутий Суздальский отказался подписывать заключение комиссии посланной на Соловки, послушав благочестивые рассказы о трудах и подвигах игумена Филиппа в Соловецком монастыре. При этом эти историки ссылаются на друг друга и в конечном итоге на Тулуповскую редакцию "Жития" митрополита Филиппа (РГБ. ОР. Ф. 304/I. Главное собрание рукописей библиотеки Троице-Сергиевой Лавры. № 694. Жития русских святых. Л. 118 об.)  Изучив этот список и другие списки и редакции "Жития" святителя заявляем, что эти источники не содержат такого свидетельства, наоборот содержат обвинения Суздальского епископа в том, что он вымогал у лжесвидетелей хулу на игумена, а добрых слов о нем старался не слышать.     
  Опись архива Посольского приказа 1626 года. Ч. 1. М., 1977. С. 257.
  Соловецкий летописец конца XVI века / Летописи и хроники. 1980. В.Н. Татищев и изучение русского летописания. М.: Издательство "Наука", 1981. С. 236.
  Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление Московского Самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. СПб.: Алетейя, 2017. С. 375–376.
  Высокопреосвященнейший Иоанн, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. СПб.: Издательство Л.С. Яковлевой, 1994. С. 160–161.
  Разрядная книга 1559–1605 гг. М.: Наука, 1974. С. 90.
  Волоколамская икона Божией Матери / Православная энциклопедия. Т. IX. М.: Церковно-научный центр "Православная энциклопедия", 2005. С. 30–31.
  "О принесении иконы Пречистыа Богородицы Владимеръскыа, и чюдо святого о диаке Петре" / Древнейший список находится в сборнике 80-х гг. XVI в. из библиотеки Софийского собора в Великом Новгороде – РНБ. Соф. 451/1. Л. 119–128 об.; Сказание о принесении иконы Пречистой Богородицы Владимирской и чудо святого о дьяке Петре / https://iosif-vm.ru/saint/skazanie 
  Волоколамская икона Божией Матери / https://iosif-vm.ru/2017/10548 
  Утвержденная грамота об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова. М.: Общество истории и древностей российских при Московском университете, 1906. С. 25–26.
  Повесть о Житии Царя Федора Ивановича / Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 2006. Т. 14: Конец XVI – начало XVII века. С. 56.
  Стоглавый Собор утвердил в 1551 году двуперстное крестное знамение и запретил троеперстное. Также этот Собор установил двугубую аллилуйю и запретил трегубую. Все это вызвало в середине XVII века при введении трегубой аллилуйи и троеперстного знамения Патриархом Никоном и Соборами 1656г. и 1666-1667 г. разделение, а потом и старообрядческий раскол. Борьба Церкви с раскольниками привела даже к временному запрету почитания преподобной Анны Кашинской, святые мощи которой имели двуперстное сложение. Борьба Русской Церкви за введение единых обрядов с мировым православием временно привела к умалению трудов и подвигов Святителя Макария (+ 1564 г.) и самого Царя Иоанна Васильевича Грозного (+ 1584 г.). Большой Московский Собор 1666–1667 гг. / Православная энциклопедия. Т. V. М.: Церковно-научный центр "Православная энциклопедия", 2002. С. 681.

Приложение 1.

Выдержки из Четьих Миней Святителя Дмитрия Ростовского, изданных при его жизни в 1689-1709 годах.

9 января

В тои же день память, иже в святых, отца нашего Филиппа Митрополита Московскаго и всея России, по зависти ис Престола неповинне изгнаннаго безчестно, нападшего на Святаго в Соборней Церкви со лжесведителми, аки зверие суровыи, сан Святительский с него совлекоша, возложиша же на него одежды чернеческия многошвенныя и раздранныя, и изгнаша его из Церкве; посадивше же на возило, вне града везоша ругающеся, и метлами биюще: та<к>же на заточение везоша его в Монастыр отроч, иже в Тфере граде, идеже лето едино в мнозе от приставников, изловляющих его, скорби прежив, удавлен бысть подглавием от присланнаго на то. Житие сего Святаго пространнее положено в новом Пролозе, под сим числом, в сем месяце. Хотяй да прочтет тамо.

Приложение 2.

Память святителя Филиппа 23 декабря из первых русских печатных святцев 1646 года.

В той же день преставление иже во святыхъ отца нашего Филиппа митрополита Московского и всея Русии чюдотворца, нового исповедника. Филиппъ митрополитъ бе въ лета 7078 въ царство царя Иванно Васильевича всея Русии, пострада во изгнании во Твери въ монастыре нарицаемомъ Отроческомъ, постриженъ же во обители Соловецкаго монастыря, родомъ москвитинъ, славныхъ болярь именованиемъ Колычевыхъ.

            Тропарь, глас 8. Перевопрестолникомъ приемниче, столпъ православия, истине поборниче, новый исповедниче, святителю Филиппе, положивый душю за Христово Евангелие, темже яко имый дерзовение к Нему, моли // за царя православнаго, за градъ же и люди, почитающихъ достойно святую память твою.

            Кондак, глас 3. Подобен девая днесь. Православию наставника и истинъ согласника, Златоустаго ревнителя, русскаго светилника, Филиппа премудраго восхвалимъ, въ пищи словесъ своихъ разумно чада своя питая, языкомъ убо хваление поя, устнама же пение вещая, яко таинникъ Божия благодати (л.116–116об.)