Интервью с Юрием Григорьевым, судебно-медицинским экспертом-криминалистом, о экспертизе останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии
На прошлой неделе стало известно, что захоронение останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии, ранее назначенное на 18 октября, перенесли на неопределённый срок. Пока, как мы сообщали («НВ» за 3 октября), идёт повторная экспертиза этих останков и других захороненных в Петропавловском соборе как принадлежащих царской семье. О том, могут ли они быть подлинными, мы побеседовали с судебно-медицинским экспертом-криминалистом, кандидатом медицинских наук Юрием Григорьевым, автором книги «Последний император России. Тайна гибели».
– Юрий Александрович, когда тема екатеринбургских останков вас заинтересовала?
– Первое знакомство с темой состоялось ещё в школьные годы, когда вышла книга Марка Касвинова «Двадцать три ступени вниз». Там он пишет, что трупы были сожжены именно у Ганиной Ямы, а то немногое, что от них осталось, закопано на краю болота. Во время перестройки появились другие книги по этой теме. «Убийство царской семьи» следователя Николая Соколова, книга барона Михаила Дитерихса «Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале» и другие. Выводы Касвинова – человека непростого и очевидно имевшего допуск к каким-то документам спецслужб – совпали с результатами расследования Соколова и Дитерихса. Позже появилась возможность познакомиться с так называемой «запиской Юровского» и показаниями других участников расстрела. Обнаружилось, что выводы комиссии, устанавливавшей подлинность останков, противоречат выводам предшественников. Я стал анализировать содержащиеся в книгах факты.
– Что ещё вас насторожило в работе комиссии?
– Очень многое, всё даже не перечислить. Во-первых, комиссия избрала очень простой путь. Есть множество фактов, показывающих, что трупы уничтожили, что головы убитых отрубили и увезли в Москву и так далее. Но комиссия даже не пыталась опровергать эти факты! Она пошла по простому пути: генетика – царица доказательств. Но генетика тоже ошибается, потому что экспертизу делают люди и допускают ошибки. Иногда и не случайно… Если допустить, что генетические исследования сделаны безукоризненно и при этом противоречат объективным фактам, прежде всего следователя Николая Соколова, нужно устранить это противоречие.
Соколов восстановил события, что происходили у Ганиной Ямы. И обосновал, что трупы разрубали на куски, что их сжигали, что кроме огня их уничтожали кислотой. На костях же, что извлечены из захоронения в Поросёнковом логе, нет ни следов огня, ни рубленых повреждений. Дефекты костей, которые могли быть причинены кислотой, есть, но они незначительны. Напомню, что в распоряжении похоронной команды было более одиннадцати пудов серной кислоты.
...Далее. На черепе, который считают принадлежащим Николаю II, нет следа от сабли, которой ударил тогда ещё цесаревича Николая Александровича японский полицейский. Куда он делся? Зажила, говорят. Но так не бывает. Комиссия признала, что сжечь труп за несколько часов невозможно. И вдруг оказывается, что тела цесаревича и одной из княжон сожгли в Поросёнковом логе как раз за несколько часов. Как такое может быть?
Приведу ещё пример из своего исследования: в кострище Ганиной Ямы было найдено порядка трёх десятков свинцовых шариков. Откуда этот свинец? Он вытек из пуль, когда тела находились в огне. Но где оболочки от пуль? Нашли блочки, крючки от женской одежды, обувные гвоздики – крохотные вещицы, гораздо меньшие, чем оболочка пули. Мелочь всякую нашли, а оболочки нет… Их таинственному исчезновению есть объяснение – их уничтожила серная кислота. Концентрированная кислота растворяет медь, а на свинец не действует.
– На чём основано ваше собственное исследование?
– На анализе всего, что мне было доступно. Есть неопровержимые доказательства уничтожения трупов. Часть из них я перечислил. Но есть ещё догадки, основанные на здравом смысле. Например, в «записке Юровского» пишется, что во время расстрела семьи Романовых и их слуг под окном расстрельной комнаты стояла машина с работающим двигателем, чтобы заглушить шум от выстрелов. После расстрела машина переехала к входу в другом конце дома, и трупы, чтобы загрузить их в машину, пришлось носить через весь дом. Именно поэтому во всех комнатах есть кровь. Логично ли поступил Юровской? Я считаю, что нет. Не таскали трупы через весь дом. На крыльце у входа, что рядом с расстрельной комнатой, много крови. Я считаю, что трупы загружали в машину, когда она стояла под окном расстрельной комнаты. Но тогда возникает вопрос: откуда во всех комнатах первого этажа кровь? Моё мнение: потому что в другую машину уносили отрезанные головы. А ложь эта понадобилась, чтобы скрыть отделение голов.
– А головы рубили, по вашему мнению, зачем? В качестве доказательства смерти царской семьи?
– Да. Ещё Соколов и Дитерихс написали, что после расстрела в Москве появились слухи, что привезены головы царя и царицы. Такое доказательство уничтожения важных персон актуально и сегодня. Когда, например, советским спецназом в 1979 году был взят дворец президента Афганистана Хафизуллы Амина, он был убит, его голову отрубили и привезли в Москву.
– Главным козырем официальной версии являются результаты генетической экспертизы останков. Как вы относитесь к доказательству такого рода?
– Генетика – очень мощный инструмент. Но можно ли просто отмахнуться от всего остального? Куда делись оболочки пуль, почему есть следы топора, почему в колодце был найден топор, почему на следующий день после расстрела пьяные охранники крестьянам хвастались: «Мы вашего Николашку и всех там пожгли». Из шахты у Ганиной Ямы был извлечён ровно отрубленный палец. А на найденных в Поросёнковом логе скелетах нет следов разрубания. И почему у скелетов нет кистей и стоп? Куда они делись, если их не жгли, не рубили?
И к самой генетике может быть очень много вопросов. Приведу в пример детективную историю с органическими останками, найденными Соколовым у Ганиной Ямы и заложенными в стену храма Иова Многострадального в Брюсселе. Во время реставрации этой церкви ковчежец с мощами был украден, потом появился в Америке, его кто-то принёс в какой-то собор, предложил купить. Покупать не стали, и его якобы отдали просто так. Ковчежец вернулся в Брюссель. (Я рассказываю по дошедшей до меня непроверенной информации.) После этого к настоятелю храма обращались с предложением дать материал из ковчежца для сравнительного исследования. У меня – с момента, как ковчежец похитили, – достоверность содержимого вызывает сомнения. Не знаю, чем руководствовался настоятель храма, этими или другими соображениями, но он отказал.
– Каково ваше отношение к найденным в 2007 году останкам, которые считаются принадлежащими царским детям? И был ли смысл в недавней эксгумации костей, захороненных в 1998 году?
– В 1991 году, когда обнаружили кости девяти человек, заявили, что два трупа были сожжены. Русская православная церковь задала комиссии 10 вопросов, один из которых звучал так: «Можно ли сжечь человеческое тело за несколько часов?» Комиссия признала, что этого времени недостаточно. И вдруг находят сожжённые кости якобы царских детей. При этом речь идёт о горсти косточек, которые захоронены под маленьким костерком. Зачем? Оставляют ориентир, чтобы быстрее нашли?
По поводу эксгумации и дополнительных исследований. Всё возможно только в случае безукоризненно и открыто проведённых исследований. Кто отслеживал, как забирались образцы, как они были упакованы, куда доставлены, как хранятся? Кто гарантирует, что они ни одной секунды не были без присмотра? Моя позиция такова: объясните всё, не должно быть противоречий…
– Реконструкция событий убийства царской семьи в вашей книге не оставляет сомнений в том, что исполнители постарались сделать всё, чтобы уничтожить останки полностью. Зачем это было нужно?
– Ещё Троцкий писал, что иначе останки стали бы своего рода иконой для монархистов. Необходимо было полностью ликвидировать всяческие материальные следы их существования, чтобы не оставить себе дороги назад. Ещё есть версия ритуального убийства. Я к ней отношусь скептически. Но если будут убедительные доказательства, конечно, можно и её рассмотреть.
– Всё-таки какие-то фрагменты могли остаться…
– Обязательно. Вопрос только в их размерах, количестве и пригодности для исследования. Потому что всё было в огне, в кислоте, разрубалось топором и, возможно, измельчалось. Но уже поздно: теперь на месте шахты стоит собор, уже больше ничего не проверишь и не исследуешь.
– Большое кострище на Ганиной Яме толком не исследовали?
– Соколов слишком поздно его обнаружил, чтобы исследовать подробно. Почему-то так же поступил Александр Авдонин, один из тех, кто в 1979 году нашёл место сокрытия костей, считающихся останками царской семьи. Он исследовал всё вокруг большого кострища, а его оставлял напоследок. Потом в своей книжке отписался, что был готов исследовать и большое кострище, но было поздно, там уже было назначено строительство. Я думаю, не было ли с его стороны лукавства?.. Вышла хорошая книга князя Андрея Голицына «Кому же верить? Правда и ложь о захоронении царской семьи». Из неё можно сделать вывод, что был заказ, под который всё и делалось...
– Что можно сделать с ещё не захороненными останками сейчас? Какие дополнительные исследования провести? Могут ли в принципе экспертизы что-то доказать?
– Нужна полноценная комиссия. Причём в комиссии должны быть люди не только выбранные Следственным комитетом, но и представители общественности, Церкви. Может быть, стоит допустить сторонних наблюдателей из числа уважаемых лиц. Обязательно компетентных. Но прежде всего в ней должны присутствовать специалисты. Нужна полная открытость каждого этапа исследования, полный контроль над каждым этапом. Исследование не должно ограничиваться одной генетикой, нужно провести всё остальное. В криминалистике есть такой подход в исследовании. Получил столько-то фактов, разделил их: вот эти факты подтверждают такой-то вывод, а эти противоречат ему. И надо каждый из противоречащих разобрать и обосновать его несостоятельность или незначимость в данном случае. В истории с екатеринбургскими останками этого нет.
