Константин Кавелин - забытый мыслитель и правовед

К 196-летию со дня рождения Константина Дмитриевича Кавелина

                                   «Я оптимист… Оптимизм мой определяется
                 глубокою и искреннею любовью к моей родине и непреодолимой верой в
               лучшие дни для русской земли… я верю, что какие бы уродливые и
               болезненные явления не представляло русское общество – простой
             русский человек поймет свои задачи, разовьет свои богатые  духовные
             силы, и вынесет на своих плечах Россию…»

                 Мы – новая фаза исторического развития. Мы - народ будущего.
                   Недаром Иванушка–дурачок – любимый народный герой
                  великорусских сказок. В семье европейских народов мы – Иванушка-
                  дурачок, но припомни, как  этот дурачок надувает своих умных
                  братьев… Надо верить в русский народ, надо его любить – без этого жить
                                нельзя!»

                          К. Д. Кавелин. Из частных бесед и семейной переписки

Имя Константина Дмитриевича Кавелина (1818—1885) сейчас известно не многим. Писавший 160-170 лет назад публицист, выдающийся ученый-энциклопедист, общественный деятель и педагог, гражданин и горячий патриот России. В настоящее время его имя встретишь, разве что в учебниках по истории. Причем встретишь с привешенным ярлыком, дескать, «либерал» и «западник». Между тем этот однажды поставленный штамп совершенно не соответствует действительности: зная воззрения Кавелина, досконально изучив его работы, трудно на самом деле назвать этого выдающегося русского ученого «западником» и «либералом», потому что он, как никто другой, в своих трудах убедительно доказывает ошибочность западного пути развития для России, отстаивает русскую самобытность и русский цивилизационный путь развития.

«Я горд тем, – говорил он, – что прежде других и правильнее многих взглянул на настоящие насущные потребности русского народа. Моя заслуга перед родиной заключается в том, что я если не прямо (чего нельзя было сделать по нашим цензурным и общественным условиям), то, по крайней мере, усердно и честно выводил русскую общественную мысль на самостоятельную дорогу, освобождая ее от хлама разных предвзятых воззрений и доктрин. Все измы для меня ненавистны. Обскурантизм и либерализм, патриотизм и нигилизм, консерватизм и радикализм, конституционализм, аристократизм и демократизм и прочие «измы» – все это хлам, шелуха, ярлыки, не имеющие смысла. Настоящий смысл русской общественности и русского понимания кроется в действительном, реальном изучении самих себя, своих насущных нужд и потребностей; пора перестать нам подгонять нашу мысль под чужую мерку, отливать ее в чуждую нам форму…»[1].

Вехи биографии и творческого пути Константина Кавелина говорят именно об этом мучительном, порой невыносимом, на грани надрыва, поиске русского идеала, русской идентичности: мы видим сближение с деятелями эпохи совершенно разных направлений, мучительные разрывы на идеологической почве, достижения и поражения, примыкание ко многим политическим лагерям и спектрам, а затем уход от них. И, в конце концов, трезвое, духовно крепкое и решительное, самостоятельное становление на беспристрастную позицию самобытного русского «воззрения».

Род Кавелиных

Константин Дмитриевич Кавелин происходил из старинного русского дворянского рода. Родоначальник рода – патриарший дьяк Иван Иванович Ковелин (умер около 1660 года). По всей видимости, годы его служения приходились на патриаршество Никона (1652-1666). Потомки Ивана Ивановича писались уже Кавелиными.

Семья исстари славилась талантами: писателями, учеными, церковными и государственными деятелями. Писал сам Кавелин, писала его дочь Софья, писал двоюродный брат — архимандрит Лев (1822-1893), наместник Троице-Сергиевой Лавры. Неординарной, известной личностью был один из близких родственников Константина Дмитриевича, Александр Александрович Кавелин, с 1842 по 1846 гг. – генерал губернатор Санкт-Петербурга, при котором было открыто регулярное движение омнибусов – первого общественного транспорта в России, установлена водокачальная машина, начало свою деятельность Русское Географическое общество. В свое время он был директором Пажеского корпуса (1830—1834 гг.) и воспитателем Императора Александра II.

Отец Константина Дмитриевича – Дмитрий Александрович Кавелин (1778–1851), директор Главного Педагогического института, приятель В. Жуковского, А. Тургенева, С. Уварова, был в свое время довольно высокопоставленным чиновником, заметной персоной великосветских салонов и уважаемым участником влиятельного литературного кружка «Арзамас» (1815—1818), в котором принимали активное участие крупные представители русской культуры и науки – Н. Карамзин, В. Жуковский, сам А. Пушкин, К. Батюшков, П. Вяземский, А. Воейков, Н. Тургенев, М. Орлов, Н. Муравьев.

Мать Константина Дмитриевича – шотландская аристократка, Шарлотта Ивановна, в девичестве Белли (1787–1853), была дочерью придворного шотландского архитектора, служившего при Императоре Павле I. У Кавелиных было семеро детей: Константин Дмитриевич был пятым). Все дети в семье получили прекрасное воспитание и образование.

Детство

Родился К.Д. Кавелин 4 ноября (по новому стилю 16 ноября) 1818 года в Санкт-Петербурге. В детстве Константин Дмитриевич был ребенком ранимым, чувствительным, очень любил свою семью, особенно, мать и старшую сестру Софью, которая много времени посвящала образованию брата, учила его русскому и французскому языкам. Позже к ней присоединились и гувернеры.

В 1834 году к 16-летнему Константину был приглашен в качестве преподавателя русского языка и словесности, истории и географии «неистовый» В.Г. Белинский.
Впоследствии Константин Дмитриевич вспоминал, что учил Белинский плохо, но «воздействовал» на него «возбуждением умственной деятельности, умственных интересов, уважения и любви к знанию и нравственными принципам... Вообще отрицательное отношение ко всей окружавшей меня действительности – социальной, религиозной и политической, благодаря Белинскому, во мне засело, хотя в очень наивной, неопределенной и мечтательной форме» [2].

Учеба в Московском университете

В конце августа 1835 года, набрав самое большое количество балов среди всех поступающих, Кавелин стал студентом филологического отделения философского факультета Московского университета. Спустя два месяца он переходит на юридический факультет, потому что именно там в то время работали выдающиеся ученые своего времени: П.Г. Редкин, профессор-гегельянец, преподававший энциклопедию законоведения и российские государственные законы; Н.И. Крылов – римское право; С.П. Швырев – русскую словесность; М.П. Погодин – всеобщую и русскую историю; Д. Л. Крюков – римскую словесность. Учится Кавелин блестяще, у профессора истории русского права Ф.Л. Мирошкина Кавелин пишет свою замечательную первую курсовую работу «Об иностранных колонистах в России», в 1839 году – диссертацию под руководством профессора Н.И. Крылова «О римском владении». Именно его работа была признана лучшей. Кавелина награждают золотой медалью и оставляют на факультете для подготовки к защите магистерской диссертации об основных началах русского судоустройства от Соборного уложения до Учреждений о губерниях (1649–1775). Материалы для диссертации были собраны к 1842 году – году окончания университета.

Будучи студентом второго курса, Константин Дмитриевич начинает посещать салон Авдотьи Петровны Елагиной, по первому браку Киреевской, – матери братьев Киреевских, основателей славянофильского направления в русской социально-философской мысли. На вечерах у Хомякова охотно читает отрывки из своей диссертации, делится сокровенными мыслями. Отношения со славянофилами у него складываются теплые и хорошие. И, несмотря на то, что в дальнейшем он ушел от славянофильства, до конца своих дней сохранил добрые отношения со многими представителями этого направления общественного движения России.

К окончанию университета Кавелин все более уходит от славянофилов и сближается с западниками: Чаадаевым, Тимофеем Николаевичем Грановским (возглавлявшим с 1839 года кафедру всеобщей истории Московского университета). С последним их сильно сблизила позиция движущей роли государства в русской истории. Их обоих считают родоначальниками государственной школы в отечественной истории.

По окончании университета Кавелин мечтает о профессорской карьере. Но по настоянию семьи и, особенно, матери, которая считала профессорство занятием лакейским, унижающим достоинство потомственного дворянина, он все же уезжает в Петербург, где становится служащим Министерства юстиции. Параллельно с работой в Министерстве Константин Дмитриевич посещает кружок Виссариона Григорьевича Белинского и одновременно завершает работу над магистерской диссертацией, которую блестяще защищает в 1844 г. в Московском университете.

Профессорская деятельность в Московском университете

После защиты диссертации ему предлагают должность адъюнкта при кафедре истории русского законодательства. Кавелин сумел убедить мать в своем призвании, он уезжает в Москву, где становится преподавателем. Годы, проведенные Кавелиным в Московском университете, были, пожалуй, самыми счастливыми в его жизни. Он активно включается в работу! Его лекции были такими насыщенными и интересными, что студенты встречали Кавелина аплодисментами [3]. Во многом здесь также помогало его обычное человеческое качество: уважение к личности любого человека. Кавелин, со слов современников, удивительным образом умел в беседе с человеком ниже себя по статусу и образованности никогда не подавлять его своим ученым авторитетом. Константин Дмитриевич умел затронуть самую лучшую сторону собеседника, и поэтому люди разных сословий так тянулись к нему. И он одинаково уважал людей разных сословий.

По воскресеньям Константин Дмитриевич устраивал для них научные беседы. Самым талантливым помогал найти свое место в науке. Так, его студент А.Н. Афанасьев впоследствии стал известным исследователем русского народного быта. Сейчас мало, кто знает, что публицист и русский историк – государственник Борис Николаевич Чичерин был тоже кавелинским студентом, одним из самых лучших. Перу Чичерина принадлежит первое на русском языке систематическое описание государственного устройства Англии и Франции. Он вспоминал, что курс Кавелина в университете «был превосходен во всех отношениях, и по форме, и по содержанию»[4].

Курс русской истории, который Кавелин читал в Московском университете, был положен им в основание его одной из самых знаменитых работ «Взгляд на юридический быт древней России» (1847). Эта публикация сделала Кавелину научное имя, выдвинула его в ряды видных ученых и мыслителей того времени. В ней автор оживил спор между «западниками» и «славянофилами» и предложил оторваться от этих споров:

«Множество «взглядов на русскую историю» брошено, множество «теорий русской истории» построено, а разрешение этих вопросов все-таки не подвинулось ни на шаг вперед. На древнюю русскую историю смотрели с точки зрения истории всех возможных восточных и западных, северных и южных народов, и никто ее не понял, потому что она в самом деле не похожа ни на какую другую историю» [5].

Эти слова ученого не утратили своей актуальности и сегодня. Ведь мы и по сей день продолжаем ориентироваться на Восток и Запад, капитализм и либерализм, социализм и коммунизм в поисках своей собственной позиции, но только не самих себя, не пытаемся даже искать ответы на злободневные вопросы сегодняшнего дня с позиций своей русской самобытности, своего, русского пути. Мы все строим у себя то Восток, то Запад, то и дело разворачивая свой национальный корабль к неведомым нам самим горизонтам.

В эти ж годы Кавелин обретает и свое личное счастье: в 1845 году он женится на Антонине Федоровне Корш – сестре известных публицистов и литераторов Е.Ф. и В Ф. Корш. В семье родились двое детей, сын Дмитрия и дочь Софья.

В эпоху своего профессорства в Московском университете, Кавелин сближается с А.И. Герценом, которого не раз называл своим «воспитателем»[6]. Однако, годы спустя, в 1862 г. эта теплая привязанность резко и бесповоротно закончится, когда Кавелин опубликует работу «Дворянство и освобождение крестьян» в Берлине. Причиной разрыва станет позиция Константина Дмитриевича относительно нецелесообразности введения в России конституции и позиции Кавелина по отношению к дворянству как наиболее прогрессивному сословию русского общества. Герцен призвал Кавелина «покаяться» в своем «горячем оптимизме» [7], чего, разумеется, не последовало.

К сожалению, профессорство Константина Дмитриевича в Московском университет продлилось всего четыре года и закончилось конфликтной ситуацией с профессором Н.И. Крыловым, ставшим свояком Кавелина (он был женат на сестре жены Константина Дмитриевича). В семейной жизни Крылов оказался буквально деспотом, он, напиваясь, нередко избивал жену. Однажды, не выдержав, она убежала к молодой чете Кавелиных. Константин Дмитриевич на факультете вынужден был поставить вопрос о безнравственном поведении профессора университета. Мнения профессоров разделились. Крылов обратился с жалобой к министру народного просвещения, графу С.С. Уварову, которому представил скандал как спланированную либеральной профессурой кампанию. В итоге семейный конфликт приобрел громкий общественный резонанс. Кто-то поддерживал Кавелина, кто-то – нет. Сергей Уваров после долгих колебаний принял сторону Крылова, в итоге Кавелин, Редкин и Грановский ушли из университета [8].

Петербургский период

В 1848 г. Кавелины возвращаются в столицу. С 1848 по 1850 гг. Константин Дмитриевич занимает место редактора в городском отделе хозяйственного департамента Министерства внутренних дел; с 1850 по 1853 гг. – начальника учебного отделения в штабе военно-учебных заведений, под начальством Я.И. Ростовцева; с 1853 по 1857 гг. – начальник отдела в Канцелярии Комитета министров. В течение этого времени он сближается с деятелями реформ Императора Александра II. Очень близкими друзьями Кавелина становятся, прежде всего, братья Милютины – Дмитрий и Николай, разработчики, соответственно, военной и крестьянской реформ. Также Константин Дмитриевич сближается с К.К. Гротом, Ю.Ф. Самариным и другими видными деятелями грядущих реформ 60-х годов XIX столетия. Благодаря дружбе с Э.Ф. Раден, фрейлиной Великой Княгини Елены Павловны, становится известен и при дворе Великой Княгини Елены Павловны, пользуется ее вниманием и расположением. Тогда же он вступает в Императорское Русское Географическое Общество. И почти одновременно принимает должность Непременного Секретаря Императорского Вольного Экономического Общества.

Именно этот Петербургский период в биографии К.Д. Кавелина – зенит его славы. В 1857 году, при участии Великой Княгини Елены Павловны, его приглашают в наставники к наследнику престола Цесаревичу Николаю Александровичу, которому он преподавал русскую историю и гражданское право. В этом статусе Кавелин был довольно высоко оценен Императрицей Марией Александровной, которая до конца жизни сохранила к нему весьма доброе расположение, несмотря на опалу. В том же году он был избран профессором гражданского права Санкт–Петербургского университета.

Однако, после пика славы наступили годы длительной опалы из-за знаменитой и нашумевшей «Записки об освобождении крестьян», окончательная редакция которой относится к 1855 году. «Записка», по сути, стала знаменем реформ, сыграла огромную роль в подготовке Крестьянской реформы 1861 г. и в судьбе самого Кавелина. Сегодня почти не обращают внимания на тот факт, что подписанные Императором Александром II 19 февраля 1861 года «Манифест» об Отмене крепостного права и «Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости» содержали именно кавелинские идеи.

Известность Константина Дмитриевича стала постепенно вызывать негативную реакцию среди консервативных сил, он нашел себе немало недоброжелателей и среди влиятельных сторонников крепостного права, и среди преподавателей университета, и среди администрации Министерства народного просвещения. В его независимости видели строптивость, гордыню, его обвиняли в потворстве студентам. А после того, как в 1858 г. на страницах левого «Современника» были еще и опубликованы отрывки из «Записки об освобождении крестьян», имя Кавелина стало вызывать раздражение и при Императорском Дворе. В результате, ученый был вынужден оставить место наставника Цесаревича, отказавшись как от полагаемой ему в таком случае пенсии и от чина действительного статского советника, а еще позднее – в 1862 году – при праздновании тысячелетия Руси, он отказался и от ордена за ученые заслуги [9].

С 1861 года, с года освобождения крестьян, начинается черная полоса в жизни Константина Дмитриевича. Внезапно от скарлатины умирает его горячо любимый 14-летний сын Дмитрий. Кавелин был на грани помешательства, тяжело переживал. Он перестает быть «знаменем прогрессивных сил» России. С 1862 г. долгих 15 лет Кавелин не занимал никаких должностей. Тем не менее, Кавелин активно публикуется. В частности, в «Вестнике Европы». Несколько лет он проводит за границей, там тесно общается с немецкими, швейцарскими и французскими учеными. Зимой 1863 – 1864 гг. Константин Дмитриевич даже читает в Бонне курс лекций об «Историческом значении освобождения крестьян в России».

Именно заграницей Кавелин более пристально и под иным углом смотрит на русскую действительность. Он расходится со многими из своих старых друзей, совершенно отошел от правительственных сфер. Тогда у него и складывается тот самый кавелинский, независимый ни от западников, ни от славянофилов целостный взгляд на русскую историю и культуру, на русскую особенность. Кавелин начинает отрицать либерализм и консерватизм, особенно в «тех формах, в каких проявляется у нас и то и другое».

В 1877 году К.Д. Кавелин был приглашен на должность профессора кафедры гражданского права в Военно–юридическую Академию. И на этой должности Кавелин оставался до конца жизни. И в том же году, на 26-м году жизни скончалась его любимица, его отрада и утешение – дочь Софья. Через два года, убитая горем, умерла и жена Константина Дмитриевича. Удрученный семейным горем, он, по его собственному выражению, начинает «топить жизнь в деятельности» [11]. Кавелин много трудится в Академии, как почетный член – в Киевском и Казанском университете, Петербургском, Московском и Одесском Юридических Обществах; выполняет обязанности присяжного заседателя в суде, участвует в местных губернских совещаниях по вопросу об уменьшении пьянства; занимается и благотворительной деятельностью – работает какое- то время секретарем Кирилло-Мефодиевского братства, а также попечителем приходского общества для бедных при Василеостровском Андреевском соборе. В 1882 г., на короткое время, К.Д. Кавелин становится Президентом Вольного Экономического общества, опять все с той же целью: поработать над разрешением непростого в России крестьянского вопроса. К сожалению, воплотить свои идеи в действительность ему так и не удалось.

Кроме того, в 1870-е годы Кавелин активно занимается хозяйством у себя в имении в Иваново Тульской губернии. Кавелин был истинно русским человеком, потому всем сердцем любил деревню, куда убегал от столичной и московской суеты:

«Начинает мне очень быть противным Петербург. Болото и в физическом, и в нравственном смысле. Только ни за что не хотел бы в Москву – эта еще хуже…», - не раз отзывался он [12].

В своем имении он зачастую сам выступал в роли старосты, ввел плодопеременную 9-типольную систему хозяйства, построил кирпичный скотный двор, школу. Лично приобретал школьные пособия. В 1878 году он строит сыроварню, которая хоть и приносила поначалу доход, но в итоге дело, к сожалению, развалилось [13].  

Последней работой Константина Дмитриевича стала посвященная молодому поколению России работа «Задачи этики», совершенно неизвестная и не расхожая ныне в научных и публицистических кругах. Между тем, эта серьезная монография подвела итог всех его философских и социально–политических воззрений, потому что именно в ней он предлагает переориентировать всю науку и все социально–политическое устройство государства на нравственные основы. Когда 5 августа 1884 года он окончательно подготовил рукопись для печати, то сказал:

«С моей совести гора свалилась. Теперь я все сделал, что мог сделать хорошего, и умри я завтра, нельзя было бы сказать, что я унес с собою недосказанную мысль…» [14].

Кончина

Всего через год, 3 мая 1885 г. его не стало. На похороны Константина Дмитриевича Кавелина пришли многие видные деятели культуры и науки. И самые теплые слова к профессору были написаны на венке от офицеров Военно–юридической Академии: «Учителю Права и Правды!» [15]. В этих словах – вся любовь, прежде всего, самого Кавелина к молодежи. Он любил молодых как будущее России.

Похоронен К.Д. Кавелин на Петербургском Волковом кладбище, его могила рядом с могилой друга юности И.С. Тургенева.