Михаил Гельвановский, директор Национального института развития отделения общественных наук РАН, доктор экономических наук.
Общество доведено либеральными идеями и реформами до такой степени дезинтеграции, что, наконец, на повестку дня поставлена проблема солидарности. По сути дела дезинтеграция была порождена отсутствием преемственности.
Председатель Конституционного суда РФ Валентин Зорькин сказал в своем выступлении на Всемирном Русском Соборе, что современная Россия не обладает той преемственностью, которой обладал даже Советский Союз, потому что у СССР была большая идея, великая идея коммунизма. Другое дело, что эта идея оказалась утопичной, но сам по себе пафос мессианства и высокой цели позволял мобилизовать людей на великие дела. Сейчас мы оглядываемся назад и недоумеваем: кто мы такие, что мы за 20 лет сделали? Практически все потеряли, практически все разрушено, ничего не построено.
Что такое рынок? Рынок как таковой – это по большому счету идеологическая диверсия. Никакого рынка мы не построили! Мы построили уродливую систему, называемую рыночной. Мы отказались от СНиПов, от ГОСТов, отказались от всего, что выстраивали 50 лет. Мы отказались от технологии, тут идеологии, заметьте, нет никакой. Как можно построить без нормативов здание, которое бы не обрушилось? А нам все конфеты какие-то обещают…
Последний удар нанесен по Академии наук, но люди там продолжают работать. Так же как в 90-е годы, когда не выплачивали на предприятиях зарплату, но люди продолжали ходить на работу. Это чисто русская черта и, может быть, уже советская черта – развитое чувство долга. В нашем Институте экономики многие пожилые люди работают. Что их заставляет приходить на работу? Не только зарплата, но чувство долга. Их никто не слушает, слушают чубайсов, слушают представителей его команды. А нужно переосмыслить опыт Советского Союза. Сейчас это уже у всех на устах. Я не хочу вернуться в СССР, это нереально. Но взять оттуда наработанные десятилетиями грамотные хозяйственные механизмы, в частности, это стандартизация, ценообразование, управление промышленностью по отраслям - это вполне реально. Надо просто подумать, как это сделать.
Важно, что Православная церковь заняла активную социальную позицию. Другое дело, что активность церкви многих раздражает. Збигнев Бжезинский, идеологический подрывник нашего государства, сказал, что после падения СССР, главный враг – это РПЦ. Он прекрасно понимает, о чем идет речь, потому что Православие – духовная скрепа, залог единства русского народа.
Вся пропаганда выстроена по определенным клише. Осмеяние. Мощное оружие. Оружие дьявола – это смех, как говорил Александр Сергеевич Панарин, великий русский философ. Осмеивается церковь, осмеивается правительство, осмеиваются традиции. Все превращается в голый релятивизм. Все относительно, ничего постоянного, никаких твердых устоев. Все можно. А мы, люди церковные, знаем, что нарушение заповедей так или иначе карается. Господь не то что наказывает, он отворачивается, и тогда начинают действовать те силы, которые готовы человека растерзать. Разрушение устоев, традиционных связей ведет к общественной энтропии, когда люди начинают понимать, что негде искать поддержки.
Не выдвинув на первый план идею русского народа и русского единства, мы не построим государство. А сегодня вся миграционная политика направлена на то, чтобы смешать этносы, сварить бульон. И называют нас «россияне». Мы никакие не россияне, мы русские и всегда были русскими.
Насколько важно восстановление статуса русского народа? Ясно, что по территории Россия не может быть выделена в русское государство. Это глупость полная и очень опасная вещь. Надо дать полную культурную, этнокультурную автономию регионам, но назначить губернии и перестать делить территории по национальному признаку. Здесь я полностью согласен с Жириновским: все эти национальности, национальные анклавы – по сути возрожденные русским же населением территории. От наличия желания – тысячи возможностей, отсутствие желания – тысяча препятствий. Надо сесть и сделать. Не простые это слова: «разумейте языци и покараятеся, яко с нами Бог». Мы думаем, что это все старые песни, а на самом деле все это живо, все это по-настоящему. Русский этнос, который сегодня в значительной степени лишен самосознания, идентичности, должен быть поддержан. А идентичность сокрыта в Православии, конечно. И это прекрасно было показано историей, когда огромное сильное государство одномоментно превратилось в ничто, отказавшись от своей духовной традиции, отказавшись от Веры, отвернувшись от Господа. Как мы еще сохранились? Не иначе как чудом.
