Установление военного и идеологического доминирования Запада после окончания «холодной войны» не сделало международную систему более гибкой и управляемой. Более того, попытки Запада говорить от имени международного сообщества привели к ее разбалансировки. Мир потерял покой и стабильность, а эксперимент по сооружению однополярного мира, под руководством США, продемонстрировал, что одна держава не в состоянии управлять глобальной политикой.
Однако, возможность установления многополярной модели, основанной на разных политических культурах, убеждениях, экономических и технологических возможностях, пока не способствует укреплению стабильности и даже вызывает симптомы анархии. Сегодня количество игроков, которые конкурируют за право участвовать в построении мирового порядка, непрерывно растет, и формирование полицентричной системы неизбежно сопряжено с цепочкой потрясений и конфликтов. Доклад по итогам XI ежегодного заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» затронул тему установления нового мирового порядка, в котором правила игры пока не слишком ясны. Доклад так и называется: «Мировой порядок: новые правила игры или игра без правил». Обсуждали документ российские и зарубежные политологи и экономисты.
Федор Лукьянов, председатель Научного совета ДК «Валдай», главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»:
– «Валдай» был особым в силу контекста, возникшего год назад благодаря конфликту на Украине, который затем расширялся и усугублялся. Тема функционирования международной системы всегда интересовала специалистов, но в определенный момент она перешла из плоскости теоретической и умозрительной в плоскость практическую, потому что дисбаланс этой системы, проявлением которого стал кризис на Украине, внезапно затронул интересы миллионов простых людей в России и Европе. Тема, обозначенная задолго до событий в Киеве, оказалась остро актуальной: есть ли общие правила, которых придерживаются страны в международных отношениях, или их нет вообще, нужны ли они? Отмечу два главных положения доклада: первое – это вызов, который брошен государству как институту в современном мире. Речь идет не о каких-то конкретных странах, а о государстве, как структурной единице. Идея, родившаяся после окончания «холодной войны», что государство исчезает как основная единица международной системы, замещаясь глобальными сообществами или чем-то другим, оказалась несостоятельной. Замены государству нет, оно никуда не девается, но начинает функционировать совершенно по-другому, в принципиально другом контексте. Вызовы глобализации создают определенные проблемы для каждого государства, сталкивающегося с проблемами внутренней управляемости в условиях внешнего хаоса. И вопрос, как должен сейчас реализовываться суверенитет государства – главный вопрос для последующего десятилетия, без решения которого установить новые правила международного поведения не получится. Суверенность никуда не исчезнет, с другой стороны, толкование суверенности, как возможности и права государства делать на своей территории все что угодно, тоже не выдерживает проверку реальностью. Вторая мысль, которая является ключевой – это вопрос, есть ли вообще новые способы организации мировой системы? Участники встреч на Валдае пришли к общему пониманию, что идея о замене международных институтов или их фундаментальной трансформации, о чем сейчас много говорят, нереальна. Эту замену невозможно произвести так, чтобы она устроила всех, основываясь на понятных и очевидных принципах. Можно сколько угодно критиковать ООН за неэффективность, но эта организация как зеркало отражает состояние умов в мире, которое сегодня есть. На наш взгляд, более действенной может оказаться «большая двадцатка», потому что в ней представлены страны очень разного типа, и идеологически, и культурно, и с точки зрения экономики. «Большая двадцатка» имеет большой потенциал для того, чтобы вести не только экономическую дискуссию, но и дискуссию политическую. Главный урок истекшего года – то, что мир вернулся в состояние, где экономика если не вторична, то подчинена политике. Логика политического влияния сейчас доминирует над экономической целесообразностью.
Лев Якобсон, первый проректор НИУ «Высшая школа экономики»:
– Конфликтность между состоянием межгосударственных отношений и потребностями экономического, технологического и культурного взаимодействия вполне очевидна. И заметно это стало не сейчас. Мировой порядок не поспевал за тенденциями глобализации. Этот порядок был выстроен после Второй Мировой войны, отвечал возможностям и потребностям того времени. И продержался он до тех масштабных и значимых перемен в экономике и культуре, которые произошли во второй половине 20-го века. Своеобразный выход из ситуации был предложен в виде концепции «конца истории» Френсисом Фукуямой, но сегодня она ничего, кроме грустных улыбок не взывает. Другая альтернатива пока не найдена. Попытка установить какой-то один, подходящий для всех мировых процессов, способ взаимодействия, мне кажется, обречена на провал. Сегодня принципиально важно взаимодействовать «поверх барьеров», не делая вид, что барьеры устранимы. Многое, из того что можно было сделать странам совместно, не делается просто потому, что потенциал сотрудничества используется как инструмент упрочения позиций одного государства во взаимоотношении с другими государствами. Сегодня нужно искать возможности сотрудничества ученых и деятелей культуры независимо от того, что они думают о конфликте на Украине. Государства не сольются в экстазе на базе нового «конца истории», однако торговля, бизнес, культура – все это может развиваться намного успешнее, если в каждой из областей не будут слишком часто задумываться, а что об этом подумают, с точки зрения нашей лояльности в отношении к собственному государству.
Артем Мальгин, проректор МГИМО:
– В новый миропорядок мы вошли в 90-годы со старыми, послевоенными институтами и при этом решили, что их легко модернизировать. Была реформа ООН, которую широкая публика даже не заметила, но в принципе ничего глобального в мире не придумывалось, после Ялтинских и Хельсинских договоренностей. В экономической сфере были модернизированы институты, которые были созданы в западной части мира. Просто те страны, которые в них не состояли, в них вошли – в Международный валютный фонд, во Всемирный банк. На региональных уровнях то же самое: открылись западные институты, которые стали всеобщими, как Совет Европы, стремящийся к паневропейскости, затем Европейский союз. Но в основном мировое сообщество создало лишь паллиативы, одним из таких паллиативов была «большая восьмерка», но не потому, что Россию оттуда исключили. Скорее это было процессом оставления института, который перестал быть действенным. «Большая восьмерка» не включала таких игроков, как Китай и Индия. А без России этот механизм вообще не сработает, потому что будет представлять старую маленькую Европу, которая в нынешних условиях не может считаться глобальной. «Большая двадцатка» – более интересная структура, которая работает, но количественно она тоже небольшая. Эффективность «двадцатки» и других неформальных клубов возможна тогда, когда есть уже построенная официальная инфраструктура. «Большой восьмерке» и «двадцатке» не нужно было строить огромное количество механизмов, комитетов, структур, снабженных бюджетами и бюрократами, потому что уже сложилась традиция использования действующей структуры ООН, которая продолжает адаптироваться к реальной жизни.
Во время круглого стола в формате видеоконференции свою точку зрения на проблему высказал Ричард Саква, профессор факультета политологии и международных отношений Кентского университета:
– С окончанием «холодной войны» произошла некая асимметрия в международных отношениях. И с тех пор странами не обсуждалось, что можно сделать в новом миропорядке. В 1989 году на одном из заседаний Совбеза ООН прорабатывалась новая концепция, и говорилось, что сделать для того, чтобы мир стал более инклюзивным. Сейчас мы говорим о чем-то похожем и вспоминаем Ялтинскую конференцию. На Европейском континенте в течение долгих лет мы жили в ситуации равенства, Советский Союз и США искали некий способ сосуществования. Но когда старая система распалась, равенство исчезло, как и возможность сосуществования различных стран. Горбачев предпринимал попытки восстановить паритет, даже возникла идея общего европейского дома. Системный плюрализм должен был продолжаться. Огромный потенциал был заложен тогда, но реально стали происходить процессы, противоположные идеям, которые возникли в диалоге между Горбачевым и Джорджем Бушем. Возобладала идея доминирования, и как теперь добиться паритета сил и сосуществования? Надо возвращаться к принципам и идеям Ялты. Все понимают, что «большая двадцатка», ШОС и другие организации создают некий контрбаланс. И сегодня в Европейском континенте мы стоим на пороге новой «холодной войны», что возникает при гегемонии одного государства. И опять конфликты потрясают государства. Нужно найти способ примирения, и этого не хватает в докладе – каким путем можно выразить общие интересы.
Андрей Сушенцов, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО:
– Исходя из последних заявлений американских руководителей, можно сделать вывод, что они ищут способ выхода из создавшейся ситуации вокруг конфликта на Украине. Некоторые наши западные коллеги за закрытыми дверями даже упоминают об актуальности нового обсуждения договора о Европейской безопасности, ставшей Российской инициативой 2009 года. В тот момент, после грузинского конфликта, ее не были готовы обсуждать, сейчас руководители некоторых стран начинают думать, что Россия что-то имела в виду, когда предлагала эту идею. Тенденция к большему реализму прослеживается и в том, что решения Генеральной ассамблеи ООН начинают приобретать более плебисцитарный характер управления мировыми процессами. Руководители многих страны начинают осознавать, что мир – это не данность, а очень хрупкая субстанция, которую необходимо защищать.
Олег Барабанов, заместитель директора – научный руководитель Европейского института МГИМО:
– Доклад «Мировой порядок: новые правила или игра без правил» представляется мне очень важным событием, это одна из первых концептуализаций тех изменений в мире, которые произошли в связи с кризисом на Украине. Она не подвержена ощущению, что все пропало и завтра начнется война. В докладе предлагаются те или иные пути новой конфигурации мирового порядка, очень четко постулируется, что 2014 год стал серьезным рубежным этапом, который, возможно, приведет к созданию принципиально иной системы международных отношений. В докладе есть и теоретический анализ этой системы международных отношений. Новый мир, который мы видим после 2014 года, имеет резкий акцент на факторе силы в международных отношениях, со всех сторон. Ядерные страхи после украинского кризиса стали абсолютной реальностью. Усиление конфликтогенности в отношениях между НАТО и Россией приводит к тому, что старая договорная система по ядерному вооружению и по РСМД оказывается под большим сомнением. Валдайский клуб в своем докладе ставит проблему ядерных страхов и нового фактора силы в фокус внимания. И еще одна важная вещь, которая характеризует новую систему международных отношений и которая нашла отражение в докладе – проблематика глобальных альтернатив. Это проблема соотношения западных и незападных ценностей, это проблема формирования ценностных и, может быть, историко-цивилизационных блоков. Так или иначе, мы видим политические конфигурации, которые отражают эти глобальные альтернативы, это не только БРИКС, не только ШОС, но и многие структуры работающие на региональном уровне. Мы видим их в Латинской Америке, Африке, мы видим процесс разложения западных мейнстримных ценностей внутри самого Запада. Мы видим усиливающуюся критику этих ценностей во многих странах Европейского союза. Глобальные альтернативы – новая важнейшая черта, которая будет определять развитие мира в будущем. Таким образом, новый мир – это мир сталкивающихся ценностных полюсов, мир силы, но у него сохраняются возможности регулирования, правда, в ручном режиме, в исключительной ситуации, что подтвердили челночные переговоры Меркель и Олланда в Киеве, а также Минские переговоры. Недоверие к институтам других полюсов, отражающим неприемлемые ценности для какого-то сегмента мира, будет только возрастать. Акцент Валдайского доклада на всех этих ключевых и бесповоротных тенденциях является очень важным событием и в аналитике, и в политической жизни.
