К 25-летию вывода из Афганистана советских войск.
Четверть века, казалось бы достаточный срок, чтобы осмыслить события того времени. Уходили из Афганистана в разгар «перестройки», когда рушилась великая Держава. В то время было модно осуждать историю своей страны. И большинство не желало думать о геополитических интересах своего Отечества, о том, что у России есть враги. И уходили войска из Афганистана под не стихающие залпы информационной войны, которая велась в то время против собственной страны не только иностранными, но своими СМИ, такими, как «Огонек» Коротича. Уходили, действительно, «под прицельные залпы наветов и лжи». И только сегодня приходит осмысление того, «кем были мы в краю далеком». Пришла пора, когда должна быть исполнена просьба воинов: «пускай не судит однобоко нас кабинетный грамотей».
Во время войны в горах Кавказа, после взрывов в российских городах, мы почувствовали «врага какого не добили, каких оставили друзей» в том далеком походе. Сегодня российские либералы продолжают уверять нас, что именно Советский Союз разбудил «исламский терроризм», войной в Афганистане. Но убедительные свидетельства, многие документы говорят о том, что исламских экстремистов готовили к борьбе против СССР задолго до входа советских войск в Афганистан. Ввод войск в Афганистан должен был предотвратить размещение «Першингов» в «мягком подбрюшье» СССР в конце 70-х. Сегодня, когда в Афганистане находятся военные базы США, мы понимаем, не было вымыслом «советской пропаганды».
Что же на самом деле произошло в те годы? Удалось ли США провести удачную спецоперацию, втянув нас в Афганистан и создать для Советского Союза свой «Вьетнам»? Или же мы на десятилетие отодвинули от своих границ угрозу исламского экстремизма, которая грозила поджечь Среднюю Азию? Об этом, наверное, еще не один год будут спорить.
Но ясно одно – в горах Афганистана наши солдаты и офицеры на дальних рубежах защищали Родину. И молодые ребята оказались достойными внуками и сыновьями героев Великой Отечественной войны. И генералы, и офицеры и рядовые бойцы проявили настоящий героизм, высокий боевой дух, верность Долгу. И высокий профессионализм и выучку. Не случайно военачальники и офицеры НАТО сегодня признают, что их войска не в состоянии решать те задачи, которые могли выполнять в Афганистане бойцы и командиры Советской Армии.
После 13 лет пребывания в Афганистане войск США и их союзников, можно оценить, «кем были мы в краю далеком». Об этом говорят сегодня сами афганцы, вспоминая пребывание в их стране «шурави». Афганцы вспоминают не только боевые действия, но и советских врачей, построенные больницы, заводы, мосты. Сравнение явно не в пользу США. Для нас же американские военные базы в Афганистане - это прежде всего выросший в 40 (!) раз объем производства наркотиков. И поток этой «медленной смерти» направлен прежде всего в Россию. Сегодня за один год в наших городах от наркотиков гибнет в несколько раз больше молодых парней, чем за все время боевых действий в Афганистане.
Афганцы считают самым спокойным и благополучным временем за последние десятилетия годы правления Наджибулы. Режим Наджибулы, которому предрекали падение через неделю, после вывода советских войск, продержался три года. И пал под ударами полевых командиров лишь потому, что «демократическая» Россия отказалась (заметим, за деньги) поставлять афганскому правительству горючие и боеприпасы. Затем полевых командиров выбили из Кабула талибы. С тех пор в Афганистане, почти непрерывно идет гражданская война.
А лучшую оценку нашим бойцам и офицерам дали в беседе с российским журналистом сами афганцы: «Вы были настоящими воинами, бились с нами храбро, ничего не боялись. Но относились к нам, как к людям, могли с нами и трапезу разделить. А американцы нас и очень боятся, и при этом людьми не считают».
Но русскому человеку свойственно покаянное чувство, чувство сострадания. И поэтому многие ветераны Афганской войны искренне жалеют о том, что боевые действия несли страдания простым афганцам. Хотя большинство афганцев, после непрерывной междоусобной войны, пребывания в стране войск США, все чаще вспоминают «шурави» добром.
Советская Армия 25 лет назад ушла из Афганистана с гордо развернутыми знаменами. Солдаты и офицеры достойно и честно выполнили свой долг. Но в то время теми, кто находился на самой вершине власти, уже была предана страна, был подготовлен развал великой Державы. Методично разжигали конфликты на окраинах Союза, и очень скоро кровь пролилась в Карабахе, Южной Осетии, Таджикистане, Приднестровье. Затем кровопролитная война в Чечне. После разгрома Югославии, оккупации Ирака, уничтожения Ливии, развязанной войны в Сирии, для многих стало ясно, какому врагу мы противостояли в горах Афганистана, кто вскармливал и вооружал Бен Ладена.
Сегодня пришло время, отбросив всю ложь и наветы перестроечных СМИ, отдать должное всем, кто в те годы защищал Отечество на дальних рубежах. Царствие Небесное и Вечная память погибшим за Родину. Благодарность и слава живым. Многим из тех, кто сражался в горах Афганистана, пришлось воевать с недобитым врагом на Кавказе. О легендарном летчике, Герое Советского Союза и Герое России Николае Майданове в своей книге «Живый в помощи. Записки афганца» рассказывает ветеран войны в Афганистане писатель Виктор Николаев. Когда вышли первые издания книги, Николай Майданов командовал полком. Легендарный летчик погиб, совершив свой последний подвиг во время второй Чеченской компании. Но в 2010 году на Параде Победы в вертолетной группе, прошедшей над Красной площадью одну из машин пилотировал его сын Руслан Николаевич Майданов. Мы предлагаем читателям «Московских Ведомостей» главу из книги Виктора Николаева «Черные аисты», посвященную его боевому товарищу.
Виктор Саулкин
Мы уходим…
музыка А.Халилова слова И.Морозова
С покорённых однажды небесных вершин
По ступеням, обугленным на землю сходим
Сквозь прицельные залпы наветов и лжи
Мы уходим, уходим, уходим, уходим…
Прощайте, горы, вам видней
Кем были мы в краю далёком,
Пускай не судит однобоко
Нас кабинетный грамотей.
До свидания, «Афган» - этот призрачный мир,
Не пристало добром вспоминать тебя вроде,
Но о чем то грустит боевой командир,
Мы уходим, уходим, уходим, уходим…
Прощайте, горы, вам видней
В чём наша боль и наша слава
Чем ты, земля Афганистана,
Искупишь слёзы матерей?
Нам вернуться сюда больше не суждено
Сколько нас полегло в этом долгом походе
И дела не доделаны полностью, но
Мы уходим, уходим, уходим, уходим…
Прощайте, горы, вам видней
Какую цену здесь платили
Врага, какого не добили
Каких оставили друзей
Друг, спиртовую дозу дели на троих,
Столько нас уцелело в лихом разведвзводе,
Третий тост – даже ветер на склонах затих,
Мы уходим, уходим, уходим, уходим…
Прощайте, горы, вам видней
Что мы имели, что отдали
Надежды наши и печали
Как уживутся средь людей
Биографии наши в пол дюжины строк
Социологи втиснут, сейчас они в моде,
Только разве подвластен науке Восток.
Мы уходим с Востока, уходим, уходим…
Прощайте, горы, вам видней,
Кем были мы в краю далёком,
Пускай не судит однобоко
Нас кабинетный грамотей.
Прощайте, горы, вам видней
Какую цену здесь платили
Врага, какого не добили
Каких оставили друзей
Мы уходим с Востока
Мы уходим с Востока
Уходим…
,
Игорь Николаевич Морозов – поэт, композитор, ветеран афганской войны, командир оперативно-боевой группы «Бадахшан» отряда «Каскад» КГБ СССР.
Виктор Николаев
Черные аисты
АФГАНИСТАН, война, осень... Высокогорную Газнийскую вертолетную площадку вторые сутки облизывали ленивые рваные тучи. Время от времени они ненадолго, но густо поливали ледяным дождем людей и строения. В штабе сидели трое представителей афганской контрразведки ХАД. Двое из них были афганцами, а третий -- русский советник и заодно переводчик. Пожилой афганец, с трудом подбирая выражения, рассказывал о чем-то важном и притом для наглядности показывал оперативные фотографии. Разговор шел об известной группе афганских бандформирований под названием "Черные аисты". Эти самые "аисты" в середине лета оказались в зоне ответственности "Скобы" и "Чайки". К осени они уже крепко осели в шестидесяти километрах южнее "Скобы" в почти неприступных горах Хайркота. Костяк группы составляли смертники, физически великолепно подготовленные и обладавшие профессиональной разведвыучкой.
В завершение рассказа хадовцы попросили вертолетчиков не позднее завтрашнего дня встретиться с представителями "Чайки" для разработки совместной молниеносной операции. Предстояло выбить противника с места постоянной дислокации, нанести ему возможно больший урон и, если удастся, захватить главарей.
-- Надо отметить, -- от себя добавил переводчик, -- что командиры группы сами смертниками не являются. Они из богатых семей. Их родители постоянно проживают в США. Лагерь для подготовки "аистов" создан ими на свои деньги в Пакистане в пяти километрах от афганской границы в районе Джелалабада. Сейчас в группе находятся два американских специалиста по Вооруженным Силам СССР, закончившие в начале семидесятых МГУ и Плехановский институт на круглые пятерки. Операцию по ликвидации "аистов" желательно провести за одни сутки.
У этих ребят имеется мощнейшая радиостанция слежения. Во время операции не используйте привычные каналы радиообмена.
Через два часа в штабе эскадрильи сидели практически все из представителей "Скобы" и "Чайки", кто был отобран для выполнения предстоящего задания. Два ряда столов занимал ребята бати Блаженко, который придирчиво слушал каждую мелочь предполагаемого, наиболее удачного, как казалось рассказчику, варианта операции.
Под утро батя с ребятами на бэтээрах ушел в туманной пыли на свою базу для подготовки операции. Разошлись и вертолетчики. Время "Ч" должно было наступить через сорок восемь часов после приказа из Кабула. Днем получили "добро" на планируемую операцию лично от командарма, в просторечии -- "первого".
Почти двое суток прошли в обычной подготовке -- проверяли технику, снаряжение, писали домой. Перед самым вылетом, по старинному солдатскому обычаю, одевались во все чистое...
Группа Радаева-Евдокимова, имеющая за плечами двухлетний опыт афганской бойни, подхватила двадцать мастеров-спецназовцев и унеслась в сторону Хайркота. Начался боевой отсчет времени.
На базе весь задействованный в операции народ привычно и молча занял боевые позиции.
В готовности номер один на ноль-одиннадцатом борту по радиообмену следил за ходом событий Коля Майданов, прославленный казах, каких немало я встречал на своей родине в Казахстане. Николай не знал еще в тот момент, что вместе со своими ребятами спасет двадцать две жизни воинов "Скобы" и "Чайки". За проявленные мужество и отвагу ему присвоят звание Героя Советского Союза.
ДВА ГОДА назад он уже выдержал достойно смертельный экзамен войной: эвакуировал со скалы высотой три тысячи пятьсот метров бойцов правительственной армии, блокированных там со всех сторон мятежниками. Правда, для этого пришлось облегчить борт до такой степени, что с вертолета сняли все навесное оборудование и даже двери. Другой раз в пустыне Регистан Коля спас от смерти около сотни кочевников-белуджей во время бушевавшего песчаного смерча.
Летное мастерство Майданова было столь высоко, что ему одному из немногих пилотов разрешали поиск бандформирований в режиме "свободной охоты", то есть без согласования с командованием авиационной части. Летать с ним пилоты почитали за честь. Да и "духи" почитали бы за счастье знать маршруты его полетов: за Колину голову назначили премию в миллион "афгани" наличными, о чем свидетельствовали красочные объявления, разбросанные по Газни.
...На пятьдесят шестой минуте после старта первой группы из командного пункта руководителя полетами выскочил командир эскадрильи и, забыв, что в руках у него микрофон и можно отдать приказ по связи, он стал орать до хрипоты:
-- Поисково-десантной группе взлет!
Но еще до этого мгновения Майданов и все, кто был на борту, знали, что сейчас будет команда, ибо сами слушали радиообмен. Они поняли, что "там" случилось самое неприятное: неожиданно с группой Радаева-Евдокимова была потеряна связь. Минимум, отчего так могло произойти, -- их подбили. Чего больше всего боялись, то и случилось.
В момент подлета к зоне контроля оба борта, как говорят пилоты, "поймали" по "Стингеру" одновременно. Военной выучки "Черным аистам" было не занимать.
Ведущий группы -- Алексей Радаев -- сумел хоть и грубо, но посадить вертолет, пропахав брюхом около тридцати метров. Следом за ним по свежевырытой траншее, завалившись набок чуть ли не хвостом вперед, бороздил землю Саша Евдокимов. В итоге оба борта, по-братски обнявшись, зарылись мордами в арык. Оставшиеся в живых человек двадцать пять из тридцати, оглушенные, с разбитыми лицами и в изорванной одежде, пытались вытащить тяжелораненных и останки погибших из горевших машин.
Две "двадцатьчетверки", шедшие за "восьмерками" в боевом строю, после попадания "Стингеров" во впереди идущие машины вздыбились носами, так как совершили одновременный мощный залп из всех видов имеющегося вооружения по базе "аистов".
Зависшая над местом падения "вертушек" трехглазая красная ракета "духов" стала сигналом для "аистов" на уничтожение наших ребят. И началась такая адская стрелково-пушечная какофония, что едва выползшие из вертолетов люди зарылись по самые глаза в разом забурлившую от пуль и снарядов арычную жижу.
Сбитым ребятам не было ни малейшей возможности сделать хотя бы один ответный выстрел. Да, собственно, в тот момент и неизвестно было, куда стрелять.
Всех, неспособных стрелять, штабелем сложили в центр круговой обороны. Лега Радаев хладнокровно пересчитал общее количество боезапаса, разделив его на каждого поровну. Не сговариваясь, все воткнули перед собой в песок штык-ножи. Все произошло за полторы-две минуты. Тем и сильна русская душа в тяжелых ситуациях: несмотря на плотный прицельный обстрел, всю подготовку к обороне бойцы провели, не обращая внимания на воющие пули.
Один из десантников, совсем молодой, именно таких и звали -- "бача", впервые оказавшись в горячей ситуации, от страха потерял самообладание и с безумными глазами попытался вырваться из оборонительного кольца. Получив жесточайший, но спасительный удар по голове от кого-то из своих, солдатик обмяк и был уложен в середину общей кучи.
В вышине сиротливо, но грозно кружили две "двадцатьчетверки", достреливая свой боезапас по противнику. Саша Евдокимов поднял к небу взор и тихо внятно произнес:
-- Если подкрепления наших через пятьдесят минут не будет здесь, то командиры группы дергают кольца гранат по моей команде для самоподрыва.
Возражений ни у кого не было.
А "духи" осатанели. На крошечное кольцо русских воинов был обрушен огонь, плотностью не менее пяти пуль на квадратный метр. Примерно через пятнадцать минут боя ранены были все. А со стороны солнца со скоростью, превышающей предельно допустимую, на выручку уже неслись шестерка Ми-8 и десять Ми-24, до позиции оставалось им несколько минут полетного времени.
На первой ноль-одиннадцатой "восьмерке" командиром группы шел батя Блаженко. Всполохи и молнии от боя были такими, что по этим засветкам летчики еще за пять километров определили, как правильно подойти и высадить боевые группы. Благо, этому помогало и солнце. Не уходя от его лучей, бьющих в спину, ни вправо, ни влево, Коля Майданов, поддержанный из всех видов стрелково-пушечного оружия, сделал первую посадку в самыйцентр пекла.
Огонь "духов" стал еще сильнее, так что за несколько секунд до приземления разлетевшимися осколками блистеров вертолета были посечены все находившиеся на борту. Высадить батю с его группой удалось только на третьем приземлении.
Четырнадцать человек вывалились на землю за одну-две секунды и, то петляя, то по-пластунски, стали подтягиваться к группе Радаева. Майданов, творя чудеса пилотажа, умудрялся находить такие точки ожидания на земле, где на него успели бы загрузиться все. Несмотря на пулевые пробоины, превратившие вертолет в решето, он по-прежнему оставался боеспособным.
Будучи командиром авиагруппы и стремясь сохранить жизнь друзьям, Коля запретил всем бортам заходить в точку загрузки, взяв всю ответственность на себя. Остальные должны были вести только огневую поддержку, находясь на удалении не ближе пятисот метров.
-- Ну что, соседи, дождались? -- просипел батя. Он первым очутился в общей куче обороняющихся.
-- Теперь все валимся на ноль-одиннадцатый борт! -- проорал он по рации. -- У нас времени тридцать секунд. Мужики, смотрите в оба! На второй подход возможности нет!
Борт Майданова, как мячик, скача с точки на точку в клубах пыли, огня и дыма, уже стоял в новом месте загрузки. А живые уже тащили мертвых. Виктор, как кладовщик, считал всех по головам. Батя, меняя седьмой магазин на "калашникове", без конца хрипел:
-- Все?! Все?!
Как ни считай, а одного не было. Гена вывалился с борта и, грохнувшись животом об землю, показал на пальцах:
-- Трое ко мне! Майданов, вывози кучу в сторону и сразу за нами!
Сильно перегруженный борт, задрав хвост и почти бороздя носом землю, едва оторвался от площадки и сменил место ожидания. И тут раздался спокойный голос Коли:
-- Или забираем всех, или все остаемся.
А четверо вывалившихся на поиск в сплошном дыму и копоти, при видимости два-три метра, наощупь искали забытого. Он нашелся почти сразу -- мальчишка-"бача", которого в самом начале боя "усыпили" ударом по голове. С выпученными глазами, обняв валун в арыке, солдат дико хохотал. Его едва отцепили втроем. Дотащив до борта и забросив найденного в общую кучу, Блаженко почему-то уже без автомата, с одной гранатой и ножом, заполз в пилотскую кабину и показал Майданову руками: "Отход!"
"Аисты" были уже в пятидесяти метрах. Разом прекратив стрелять, они понимали, что взлететь и уйти из их рук этим людям поможет только чудо. И Майданов поразительно спокойно совершил то, что дано было совершить только летчику с большой буквы.
На борту находилось тридцать пять человек, и поэтому из-за перегрузки взлететь он мог только по-самолетному, то есть с разбега. Тропа, назначенная Колей и судьбой "взлетной полосой", была настолько узка, что сползи с неевертолет хоть на метр влево или вправо, его несущий винт обломился бы от удара о скалу. Длина разбега была короче любого теоретического минимума, о котором пишут в летных учебниках. Взлету на тот свет не мешали даже "аисты". В эфире же пронеслось единственное слово: "Взлетаем!"
Машина, вибрируя, начала медленно и тяжело разгоняться. И в тот момент, когда шасси оторвались от земли на один сантиметр, "взлетная полоса" оборвалась. Под вертолетом разверзлась стометровая пропасть. Но милость Божия, сердце-двигатель и раскрученный до звенящего предела винт, превратившийся от перегруза в воронку, были на стороне русской отваги.
Вертолет, падая в пропасть, успел за несколько десятков метров набрать недостающее число оборотов винта, прекратил сваливание и, медленно набирая высоту, начал уходить в сторону базы. "Аисты" не верили своим собственным глазам: верная добыча ускользала от них! Они стали в бессильной ярости палить вслед машине из всех видов стрелкового оружия.
И тут на них волнами обрушились "вертушки", ожидавшие своей очереди и следившие за спасением сбитых экипажей. На душманские позиции пошел авиационный пушечно-ракетный накат, который превратил их базу в жерло извергающегося вулкана, в сплошное черно-грязное облако из дыма, пыли, песка, копоти и огня.
Четыре боевые группы спецназа "Чайка", находившиеся в пятистах метрах, терпеливо ждали, когда можно будет что-либо рассмотреть на том месте, откуда еще сутки назад исходила смертельная угроза. Но угарный чад, которым заволокло разбитую базу "аистов", висел плотной стеной в стоячем безветренном воздухе, мешая приступить к завершающей части операции.
Ни один бандит не выбрался из этого котла между скал, хотя наверняка кто-то уцелел в гротах. Бойцы "Чайки" не стали тратить времени попусту, а, отойдя еще на один километр, устроили круговую ночную засаду и окопались кольцом. К часу ночи над "духовской" базой появились бомбардировщики Ту-22 из Союза. Ювелирно отбомбившись, они ушли к себе.
Начавшийся к рассвету ветер разогнал дым и гарь и позволил Аркаше, руководившему операцией, скомандовать:
-- К бою!
Но боя как такового не было -- драться было не с кем. Среди разбитой, искореженной техники на выжженной земле удалось сосчитать около тридцати пяти трупов "аистов". Два батиных сержанта пунктуально выполнили указание комбата об обнаружении живыми или мертвыми двух американских советников. Их, наспех заваленных валунами у входа в грот, обнаружила поисковая овчарка. Оба бывших отличника "плехановки" и МГУ с треском провалились на военной "олимпиаде", где медалистами стали простые русские школьники с Урала. Отживших свое американцев опознали по крепкой качественной обуви и чистому ухоженному телу. Их головы "духи" унесли как доказательство своим хозяевам, что в руки к русским те живыми не попали. По всей видимости, выжившие "аисты" ушли через многочисленные катакомбы и естественные пещеры, которые пронизывают собой горы Хайркота.
Тщательно продуманная операция завершилась, в общем-то, благополучно. Летучим бандитам не только оборвали черные перья, но и уничтожили их гнездо. Яйца там они уже нести не будут. Но и "Чайка" вышла из этой схватки изрядно потрепанной. Двух ее птенцов "тюльпаны" унесли в Россию. Один навсегда перестал слышать и видеть, трое -- ходить и преподносить любимым цветы, потому что их просто нечем стало преподносить, а у нескольких десятков бойцов на армейской форме как знак доблести появились нашитые желтые и красные полоски о ранении. Все, кто нюхал порох в эти сутки в горах Хайркота, стали орденоносцами. И первым в славной солдатской когорте стоял командир ноль-одиннадцатого борта Коля Майданов. Честь и слава тебе, российский солдат!
Летчик от Бога
НЕВЫРАЗИМО ГОРЬКО говорить об этом: 29 января 2000 года при выполнении боевого задания в Чечне Герой Советского Союза полковник Николай Майданов беспримерно храбро окончил свой жизненный путь.
Была поставлена задача высадить группу десанта в зону действия ваххабитских боевиков. Однако сразу после высадки стало понятно, что разведка подкачала в выборе квадрата десантирования. Отряд десантников попал в засаду -- под мощный перекрестный огонь до поры затаившегося противника. Сразу же несколько наших бойцов были ранены.
Командир вертолетчиков принял единственно возможное в этой ситуации решение -- забрать десантуру обратно к себе на борт. Суворовский закон -- сам погибай, а товарища выручай, был растворен в горячей крови Майданова. Никогда он не бросал боевых товарищей в беде. Перед Богом свидетельствую об этом всем своим опытом, когда мы вместе с Николаем сражались плечом к плечу в Афгане.
В момент эвакуации десантников пуля врага угодила в приборную доску и срикошетила в грудь мужественного пилота, попав в область сердечной сумки. Но даже такая тяжелая рана не была смертельной для него. Он не выпустил штурвала из своих рук.
Уже в момент набора высоты Майданов был тяжело ранен в шею. Поврежденными оказались важнейшие артерии. Однако и тогда Николай продолжал лично управлять винтокрылой машиной и почти довел ее до нашей базы. На то он и был - летчиком от Бога! Жизнь оставила Николая прямо в полете - от колоссальной потери крови за несколько мгновений до приземления. Посадку вертолета завершил его второй пилот.
В отряде вертолетчиков никто не хотел верить в смерть любимого командира. Матерые мужики, прошедшие пекло множества жесточайших баталий, плакали от такой утраты навзрыд, как малые дети. До сих пор и я не могу осознать смерть своего боевого друга. Несмотря на запоздалые усилия фронтовых врачей, душа героя отлетела от нас -- земных, в недостижимую пока небесную даль.
2 февраля русский воин Николай Майданов был похоронен на Аллее Героев кладбища во имя Преподобного Серафима Саровского в Санкт-Петербурге.
Вечная память Христолюбивому воеводе Николаю! Слава его жизни и подвигов в наших сердцах, в душах наших потомков не померкнет никогда! Имя его навеки вписано в скрижали мучеников за единую и неделимую Святую Русь! Аминь.
Виктор Николаев
Николай Саинович Майданов (первое имя Каиргельды) казах, родился в семье казаха и немкив посёлке Таскудук Джамбейтинского района Уральской области, Казахская ССР, СССР. После окончания школы поступал в Актюбинскоеучилище гражданской авиации, но из-за того, что его друг был забракован врачебной комиссией, поступать в училище отказался. Служил в армии в группе Советских войск в Германии.
После окончания службы в 1976 году поступил в Саратовское лётное училище. После окончания училища служил в Одесском, Забайкальском и Туркестанскомвоенных округах. Летал на вертолёте Ми-24.
В 1984 был направлен в первую командировку в Афганистан. Второй раз вАфганистан Майданов был направлен в 1987 году. Принимал участие в десантных операциях в районах Панджшера, Ташкудука, Мазари-Шарифа, Газни,Джелалабада. За это время он высадил более 200 разведывательных групп. Кроме того за 15 месяцев экипаж Майданова обнаружил и уничтожил десять караванов с оружием.
В 1988 году за один рейс он вывез на своём вертолёте экипажи двух других подбитых вертолётов и группу спецназа, попавших в засаду, всего 46 человек.
За этот подвиг 29 июля 1988 года Майданов был удостоен звания Героя Советского Союза.
Афганцы вели охоту за Николаем Майдановым. Дважды в его вертолёт попадали «Стингеры».
Всего за время командировок в Афганистан Майданов совершил 1250 боевых вылетов. Общий налёт составил 1100 часов.
После распада Советского Союза Н.Майданов, будучи профессиональным военным, офицером ВВС, переехал из России, где тогда служил, на родину в Казахстан. Тут его, одного из самых лучших асов в бывшем СССР, определили в гарнизон в Таразе.
Н.Майданов в 1997 году переехал в Россию и поступил там на службу в Российскую армию, в июне 1998 года стал командиром вертолётного полка.
С августа 1999 года полковник Майданов принимает участие в контртеррористической операции в Дагестане. За время операции высадил 6 тактических десантов.
28 января 2000 года Майданов спас командующего войсками Северо-Кавказского округа генерал-полковника В. Г. Казанцева и группу журналистов.
29 января 2000 при проведении боевой операции полковник Майданов был смертельно ранен и скончался в кабине боевой машины, до последнего борясь за жизни находящихся на борту, пытаясь посадить вертолёт.
Похоронен в Санкт-Петербурге на Аллее Героев Серафимовского кладбища.
Награды
• Герой Российской Федерации (посмертно).
• Герой Советского Союза.
• Орден Мужества.
• Орден Ленина.
• Орден Красного Знамени.
• Орден Красной Звезды.
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени.
• Медаль Суворова.
Память
• Имя Героя на мемориальной доске на здании Саратовского лётного училища.
• Мемориальная доска на доме где жил Герой в Монино улица Маслова, 9.
• Памятник на Аллее Героев Серафимовского кладбища г. Санкт-Петербурга
• Мемориальная доска в п. Агалатово на доме где он жил.
• Мемориальная доска на Агалатовской школе.
• Николай Майданов — один из четырех человек, одновременно удостоенных званий Героя Советского Союза и Героя Российской Федерации и единственный, кому оба звания были присвоены за подвиги на поле боя.
• Несмотря на то, что его отец был казахом, а мать − немка, Николай Майданов в 40 лет решил креститься, принять православную веру. Крестным отцом стал генерал-майор Филипенок.
